Богдан Дорошин - Почти герой

То ли дело в том, что манны в большом пальце было сконцентрировано больше, то ли сыграл фактор близкого расстояния цели (почти впритык), но Натали Гардинг, моего любимого декана, отнесло аж на одну из платформ, где ее тело и остановилось. Победно ухмыляясь, я встал с пола. Так-то! Тод-сапер еще покажет на что он способен. Не зря я метил в офицеры, хитрости моей персоне не занимать!

Отряхнув себя, я, продолжая, ежится от ветра, направился к телу Гардинг. С каждым шагом во мне зарождался страх, что мой ответный ход нанес деканше критические повреждения. Нет. Этого не может быть, ведь она сама сказала, что подобной магией тренируют детей. Если дети выдерживают, выдержишь и ты, моя дорогая!

Я остановился над Гардинг, смотря на нее сверху вниз. Натали дышала, а значит все в порядке. Ничего непоправимого я не сделал, хотя…

– Как самочувствие? – веселым тоном спросил я, видя, что декан открыла глаза. Несколько мгновений она пустым взглядом смотрела в ясное небо, но почти сразу же ее зрачки резко перевелись на меня. Мне показалось, или она разозлилась?

Мне неожиданно стало очень горячо, не смотря на пронизывающий холоднющий ветер. Я быстро понял что к чему, ведь моя правая штанина загорелась! Заверещав, я попытался сбить пламя, но обиженная Гардинг, сверкая своими большими изумрудными глазами, щелкнула пальцами и мое тело тряпичной куклой полетело далеко-далеко на юг.

Я больно приземлился на противоположной платформе. Из легких вышибло весь воздух. Хрипя, я достал их кармана медальон и сразу же стало легчать. Будь все проклято на этом чертовом свете! Как надоело быть мальчиком для битья… О нет, она встанет… и снова целится в меня…

Сглотнув, я попытался встать, но мое падение было нешуточным. Спасало только то, что Гардинг после порции собственной магии тоже соображала очень туго. Может у нее до сих пор мерцали звезды в глазах, не знаю, но первый выстрел новой магией (что-то на подобие длинных фиолетовых языков пламени) она произвела неточно.

Моя штанина, то ли благодаря холодному ветру, то ли хвалить надо медальон Дархана, гореть перестала. Я встал на ноги, и примирительно расставил руки, стараясь не смотреть в небольшую воронку, которая образовалась после промаха Натали Гардинг. Через несколько секунд зеркальная поверхность начала неведомым мне образом застраиваться, но обращать на это внимание я не успевал. У меня были проблемы посерьезнее. Наверное, нет ничего опаснее в этой жизни, чем обиженная женщина-маг.

С поднятыми руками я медленными шагами направился к деканше, уповая на ее милосердие. И, наверное, зря уповал, ведь как только я подошел, она мило мне улыбнулась (не спешите за меня радоваться!) и выставив перед собой руку, уперлась раскаленной пятерней прямо мне в грудь.

– Вы же не обижаетесь, нет? – трусливо спросил я, наивно полагая, что ее можно разжалобить.

– Конечно нет.

– Производственные травмы, вы же понимаете? – не унимался я, но по всему телу уже расползлось нехорошее предчувствие.

– Они неизбежны.

Несколько долгих секунд мы взирали друг другу в глаза, а рука Гардинг все упиралась мне в грудь. Я судорожно вздрогнул, и не уверен что виной всему холодный ветер.

Я, наверное, никогда не забуду тех мгновений моей жизни, когда на каждом пальце у Гардинг появилось по маленькому сияющему солнцу. На ее руку я старался не смотреть, но чувствовал, что через пару секунд мне будет очень плохо. Я закрыл глаза и стал возносить молитву нескольким богам сразу. Был шанс, что хоть один из них меня услышит. Медальон Дархана был зажат у меня в правой руке, на него я надежд никаких не возлагал, хоть и чувствовал, что золото нагрелось до нестандартной ему температуры.

Отсчитывая у себя в голове секунды до воспитательно-полезной экзекуции, в голову мне стали лезть самые противные мысли. Убивать Гардинг меня не станет, но вот сколько после этого придется лежать в лазарете – этого не скажет мне никто. Честное слово, тогда мне очень хотелось, чтобы вся магия на свете просто исчезла. Чтобы в мире не было ни Древних существ, ни магов, ни шаманов – чтобы существовал обычный мир, где странная высшая сила не властна над человеком.

Я стоял десять секунд, ожидая своей участи, а по истечению этого времени осмелился открыть один глаз. Первое что я увидел, конечно же, была Натали Гардинг, и на лице ее застыло немое удивление. Ее рука все так же была прижала к моему телу, но ужасного сияния из-под ее пальцев больше не исходило.