Ник Эндрюс - Жемчужина Пустыни

Немного отдохнув, отряд двинулся в путь. Устраивать гонку сегодня киммериец не хотел, сил и так мало. Однако уже завтра лошадям и людям придется нелегко. У каждого путника теперь было по четыре коня, и это позволит поддерживать очень высокий темп. Им надо торопиться. У Атхемона осталось еще два чудовища. Они легко превратят половину Хайбории в руины…

Подгоняя пегую кобылу ударами ладони по крупу, киммериец скакал вслед за уходящим солнцем. Наемник словно хотел догнать пылающее светило.

Огромный желтый диск коснулся горизонта, озаряя степь последними лучами света.

Спустя шесть дней Конан въехал на высокий холм и увидел вдалеке раскинувшийся вдоль побережья Рамдан, самый восточный город Турана. Степной поход, наконец, подходил к концу. Возле стен осталось лишь несколько старых юрт. Весть о победе над чудовищем быстро распространялась по Гиркании, и кочевники потянулись в родные места. На пути отряда то и дело попадались семьи и целые кланы номадов…

Скрип колес, ржание сотен лошадей, крики погонщиков, свист бича — все слилось в единый шум. Мимо проносились вооруженные всадники, а в стороне пастухи гнали стада коров, овец и коз.

Великое переселение!

Чудовище выгнало гирканцев из степи, и теперь они возвращались.

С проводниками путешественники расстались два дня назад. Как и следовало ожидать, их клан двигался первым.

Впереди скакал мужчина лет сорока пяти. Крепкое телосложение, гордая посадка, вздернутый подбородок, надменный взгляд, — догадаться, что это вождь кочевников Бартат, труда не составляло. Сразу за ним ехали Маздан и Азамат. Нельзя сказать, что встреча была чересчур теплой, — гирканцы не любили быть кому-то обязанными, тем более, что главная заслуга в победе над кровожадной тварью принадлежала чужакам. Подарок киммерийца несколько смягчил их сердца, но лед в душе окончательно так и не растопил.

Встреча длилась недолго. Гирканцы дали путешественникам свежего мяса, полные бурдюки воды и сразу двинулись дальше. Отряд тоже спешил и задерживаться не стал. Дo Рамдана осталось совсем немного. Заблудиться было трудно — степь превратилась в многолюдную улицу с односторонним движением. Повозки, лошади, люди…

Солнце скрылось в бескрайней водной глади Вилайета. Как киммериец ни спешил, а достигнуть города к закату путешественники не сумели. Скачка по Гиркании далась им нелегко. Селена была измождена настолько, что Конану приходилось вечером снимать ее с лошади: слезть самостоятельно девушка уже не могла.

На стенах Рамдана горели костры, раздавались громкие крики часовых. Покачиваясь в седле, киммериец отчаянно ругался. Они опоздали совсем чуть-чуть. Северянин даже видел, как закрывались ворота, и поднимался мост. Теперь придется ночевать в открытом поле. Как назло, не светила даже луна. Вязкий, липкий мрак опустился на побережье. Низко понурив голову, волшебница едва держалась на лошади. Пора останавливаться, но где? Кочевники вытоптали всю траву вокруг Рамдана на несколько, лиг. Даже костер разжечь не из чего. Киммериец растерянно огляделся по сторонам. На юге мерцал одинокий огонек. Похоже, неудача постигла кого-то еще… Натянув поводья, наемник уверенно двинулся в нужном направлении. Возле пылающего костра сидела одинокая сгорбленная фигура. Спрыгнув с коня, Конан приблизился к незнакомцу и твердо, но достаточно уважительно спросил:

— Позвольте нам переночевать возле вашего огня. Мы едем издалека и очень устали. Готовы поделиться едой.

— Сегодня вы более любезны, — раздался хриплый ироничный голос. Киммериец не понял ответа и подошел к человеку вплотную. Перед ним сидел худой тщедушный старик с длиной резной палкой в руках.

— Так можно, или нет? — уточнил северянин.

— Конечно, конечно, — вымолвил мужчина. — Места много.

Киммериец вернулся к лошадям, снял Селену с седла и посадил ее возле костра. Пока воины стреножили животных, девушка достала из сумки мясо и начала его жарить. Вскоре Конан и Исайб вернулись. Как приятно после длительной скачки лежать, вытянув ноги! Киммериец блаженно закрыл глаза и наслаждался тишиной и покоем. В жизни наемника такие моменты случались не часто.

Послышался треск горящих дров. В первое мгновение северянин не обратил на это внимания, но вот в сторону отлетел крупный уголек, и киммериец удивленно уставился на огонь, а затем настороженно повернулся к старику. Весь костер был сложен из больших сухих сучьев.