Рыжая Марика - Тяжело в учении

— Спасибо, — Желена благодарно кивнула и с теплом взглянула на Мурсика. — Что бы я без тебя делала?

Тот смущенно заурчал. Я раздраженно нахмурилась — у меня не было времени на эти телячьи нежности!

— Желен, умоляю тебя, поторопись! — я оглянулась на вытянувшегося на лавке Кар-Сэрса.

— Время есть, хоть его и очень мало, — согласно кивнула травница. Она достала из-под стола глиняную плошку и принялась трясти над ней. Посыпались мелкие веточки, труха и странные, черные семена. Мы с Мурсилием придвинулись поближе, с интересом наблюдая за ее действиями. Желена выудила откуда-то пестик, растолкла и вдруг… резко сдула получившуюся смесь прямо мне в лицо. Я удивленно отстранилась, закашлялась, потирая глаза. Странное дело, мне показалось, что я их открыла, но ничего не увидела, кроме темноты. Неожиданно откуда-то налетел пронизывающий ветер, стало жутко холодно, и я почувствовала под своими ногами снег. Посветлело, впереди мелькнуло что-то огромное, лохматое. Я вскрикнула и упала ногами в снег, зажмурив глаза. Когда я снова их открыла, передо мной было выжидающее лицо Желены.

— Ну? — спросила она нетерпеливо. — Видела что-нибудь?

— Да, кажется… — я ошеломленно заморгала, поднимаясь с пола. — Волчицу… Да, кажется это была волчица. А что?

— Тебе повезло, — медленно произнесла девушка. — Сама Праматерь-Волчица согласилась принять тебя…

— Кто?! — я досадливо поморщилась. Волки и оборотни успели мне порядком надоесть за это время.

— Медлить нельзя! — стуча костылем, Желена нагнулась за моим полушубком и протянула его мне. — Одевайся! Ты пойдешь на реку и будешь просить Праматерь-Волчицу за Кар-Сэрса!

— На реку? — я чувствовала себя ужасно глупо, подталкиваемая Желеной к двери.

— Да! Нырнешь прямо в реку!

— Снова нырять?! Я же утону!

Травница устало вздохнула.

— Я же тебе сказала: вода не глупа, она знает, что плохо, а что хорошо, и она поможет тебе в твоей беде!

— Ты… Ты уверена? — лично мне это казалось вздором.

— Уверена. По-крайней мере, это единственный способ…

— Но что именно я должна у нее попросить, у Волчицы у этой?

— А чего ты хочешь? — повисла напряженная тишина. Я с болью глянула на Чета, и мне вдруг на миг показалось, что ничего уже не сделаешь, что он уже умер.

— Чтобы Кар-Сэрс снова стал человеком! — с жаром ответила я. — И чтобы он выжил!

— Чтобы выжил — в первую очередь, — поправила травница, с одобрением глядя, как я надеваю валенки. Я сама уже рвалась на реку с отчаянием утопающего, хватающегося за соломинку.

— Ждите! — крикнула я и выбежала, захлопнув за собой дверь.

…Пожалуй, никогда в жизни я так не бегала. Я примерно знала, в какой стороне от избушки Желены находится река, но, скорее всего, ноги сами вывели меня в нужном направлении. Деревья четкими полосами мелькали перед глазами, ветки цеплялись за одежду, бревна коварно подворачивались под ноги, но я бежала, ни смотря ни на что.

Запыхавшись, я вырвалась из чащи на берег. Все здесь напоминало о недавнем сражении: где-то все еще розовели следы крови на снегу, повсюду виднелись четкие следы копыт и лап. Река мощным потоком неслась по руслу, унося с собой дрейфующие льдины, старые стволы деревьев, ветки, бревна. Было заметно, что недавно она вышла из берегов: снега у кромки осталось гораздо меньше, он успел схватиться настом. Мост не выдержал недавнего наводнения — видимо, не так уж он был крепок. Теперь от него остались только торчащие из берегов доски, остальное унесло течением.

Любоваться окрестностями было некогда. Я остановилась у кромки и заглянула в воду, разглядывая в ее черной глубине свое отражение. Страшно. Но в то же время медлить нельзя.

«Пусть я утону, — подумала я с горечью. — Но это будет не напрасно — ведь я пыталась сделать хоть что-то для того, чтобы Чет выжил!»

С этой мыслью я разбежалась, прыгнула и с макушкой ушла под воду.

Было ужасно холодно. Вода давила на грудь, сковывала руки и ноги. Я пыталась плыть, но лишь барахталась. Наверное, со стороны это выглядело смешно, потому что я вдруг услышала чей-то смех, заливающийся колокольчиком. Казалось, он вьется вокруг меня пузырьками воздуха. Я распахнула глаза и огляделась, превозмогая режущую боль. Кто-то коснулся моего рукава — я ощутила покалывание. Обернувшись, я увидела русалку. Самую что ни на есть настоящую. Волосы ее были зелеными и неимоверно длинными, будто речные водоросли, кожа бледной, как у утопленницы, а хвост отливал серебром. Обычно в сказках и поверьях ее представляют красавицей, но мне она показалось далеко не блещущей красотой: лицо худое, глаза узкие с вертикальным зрачком, губы белые и тонкие, носа же не было вообще — лишь две щелки над губой, как у рыбины.