Юлия Набокова - Шерше ля вамп

Бумажные пакеты, которые Вероник притащила с собой, оказались полны флакончиков с туалетной водой и коробочек с тушью, тенями и пудрой. С целью поднятия моего боевого духа Вероник скупила все новинки косметических магазинов.

— А то ты бледная какая-то! — пояснила она, выдвигая из золотистого футляра красную помаду и намереваясь исправить мою блеклость. Я покорно подставила губы.

Когда сеанс макияжа от Вероник был завершен, настала очередь последнего пакета. Вероник выудила оттуда бутылку бордо, при одном взгляде на которую сведущий в винах Аристарх восхищенно присвистнул. Мексиканке все давалось легко, и даже отсутствие бокалов не стало для нее проблемой. Она на минутку выглянула в коридор, шепнула что-то моим тюремщикам, и скоро мы уже разливали вино по трем хрустальным фужерам. Надеюсь, что это не те фужеры, в которых смешивают яд для приговоренных к смерти…

— За тебя, Жанна! — провозгласила Вероник. — За то, чтобы уже завтра все это кошмарное недоразумение закончилось! И мы с тобой сразу же отправимся опустошать парижские бутики!

— Так и быть, я готов принять на себя тяжесть ваших покупок, миледи, и следовать за вами подобно пажу, — шутливо поддержал ее Аристарх.

— И за вас. — Я подняла бокал. — Я очень рада, что вы сегодня со мной.

Вино я лишь пригубила, так и не оценив в полной мере его вкуса. Назавтра мне была нужна трезвая голова. А вот Аристарх опустошал бокал за бокалом, словно стремился запить горечь воспоминаний, которые он сегодня оживил по моей просьбе.

Вероник задержалась недолго: ей позвонили, и она срочно сорвалась с места. По взгляду, которым она на прощанье обменялась с Аристархом, было понятно, что речь о моей судьбе. Аристарх вышел ее проводить, вернулся и вскоре заснул в кресле — бордо оказалось отличным снотворным. Я была даже рада тому, что сегодня он остался со мной, а не ушел на ночь.

Кто знает, может, эта ночь — последнее, что у меня есть?

За мной пришли, когда луна вновь посеребрила землю, нарисовав ажурное светящееся кружево на впитавшем ночь снегу. Я завороженно смотрела на эту красоту и отрешенно думала, что ни одно творение дизайнера, ни одно кружево от кутюр не сравнится по красоте с этим изысканным лунным плетением, которое создала сама природа.

Андрей ворвался в комнату первым. Следом за ним, опустив голову, вошел Вацлав. Аристарх, проведший весь день со мной, вскинулся и заслонил меня спиной.

Андрей угрожающе вздернул подбородок:

— Господин Алмазов, не заставляйте меня применять силу.

— Остынь, парень. — Вацлав с неприязнью покосился на Андрея и обернулся ко мне: — Ты готова?

Я кивнула. Аристарх побелел и заявил:

— Я поеду с вами!

— Это невозможно, — отрезал Андрей. — Вы не можете присутствовать при ментальном допросе.

— Но никто не запретит мне присутствовать за дверью, — зло возразил Аристарх и шагнул следом за мной.

Дороги я почти не запомнила, но когда меня привезли на место, я узнала знакомую ограду и тонущие в ночном мраке скелеты вековых деревьев.

Жану бы это понравилось. Для нашей с ним последней встречи он выбрал заброшенное здание фабрики на окраине Москвы — с которого все и началось. Не задержись я там по поручению шефа, которому вздумалось меня проучить, я бы не напоролась на обратном пути на вампира Жана и вся моя жизнь не полетела бы под откос. Я бы по-прежнему трудилась в риелторском агентстве, по вечерам читала «Космополитан» и грезила о новых туфлях. Самое ужасное потрясение, которое могло случиться со мной в той жизни, то, что эти туфли увела бы из-под моего носа какая-нибудь пронырливая модница. Или, еще хуже, если бы я пришла на работу в обновке и обнаружила точно такие же туфли на секретарше Ангелине, которую я прозвала Дьяволиной за характер, совершенно противоположный ее имени.

Но встреча с Жаном состоялась, и моя жизнь превратилась в череду опасностей и катастроф, ближайшая из которых уже поджидала меня в стылых стенах Замка Сов, во владение которым я так и не успела толком вступить.

Ничего не изменилось со времени моего последнего визита сюда. Все тот же холод встречал гостей за порогом, все так же шептались по углам сквозняки, все тот же непроницаемый мрак царствовал внутри, чувствуя себя полноправным хозяином старинного замка. Вот только запах духов — пряных, сладких, нежных, цитрусовых, цветочных — совершенно выветрился, вместе со своими хозяйками, поспешно покинувшими замок несколько ночей тому назад.