Игорь Пронин - Зеркало Грохашша, или Отраженные

На далеком плане Манана и Феропонт сидели за одним столом, хотя оба оставались в своих облюбованных городах. Сухонький Феропонт смотрел выжидающе.

– Я сделала, что могла, – сказала Манана. – Выйдет или нет, не знаю, дарагой. Кто их разберет, темных? Но попробуем. Может, еще и ошибаемся…

– Как же ошибаемся, если ты сама говоришь, что Грузин такой вариант предлагал Лопухову! Конечно, он так и сделает, у него своей фантазии нет. Подождем, Манана, может и вытянем золотую рыбку. Но если твоя старуха притащит нам зеркало прямо из портала, то некто Войцеховский будет иметь перед Борцом очень бледный вид! Может, все же попробовать раньше перехватить?

– Как? Я не знаю, кто, не знаю, откуда придет… Только в портале можно наверняка действовать. И время вроде бы то самое, под утро будет уже поздно, темные полезут в Москву-0.

– Ладно. Тогда давай выпьем за интриги!

И они чокнулись бокалами с игристым вином.

Лопухов не знал, зачем Грузину потребовалось бросать в бой почти все силы на первом плане. Однако он лишь пожал плечами – им, высоким хозам, виднее. Его самого сейчас заботил план ноль, там была зона ответственности Лопухова. Разветвленная, многоходовая комбинация имела много вариантов развития, но вот, кажется, враг совершенно подавлен активностью, запутан, и пора нанести последний удар. А потом пойти к Юрию и доложить: зеркало Грохашша снова есть у кремлевских в Москве-0.

Он не сомневался, что Войцеховский будет постоянно наблюдать за выходом из портала темных, хотя бы для того, чтобы встретить обнаглевшую нечисть во всеоружии. Однако отвлекающих маневров Лопухов успел совершить столько, что портал на их фоне давно должен казаться малозначимым. В любом случае пришло время для хорошей драки. У Лопухова было около полусотни хозов в подчинении, и все они пошли в бой.

Адмиралтейские оказались готовы, но это не помешало. Главное, что Войцеховский опять был вынужден стянуть все резервы в один кулак – просто чтобы не терять бойцов, застигнутых более опытными врагами в одиночестве.

Именно в это время, когда в районе Октябрьского поля начались непонятные всполохи и грохот, биорги наконец покинули полюбившуюся им квартиру. Сборы оказались долгими, Михаил несколько раз отдавал команду на отрезвление, а Гриша трижды сбегал в гастроном за добавкой. Наконец они вышли на улицу, но вспомнили о Гале, вернулись и нашли ее мирно спящей на диване. Естественно, девушку подняли и с песнями о великом и прекрасном Сириусе подошли к метро.

– Тише, тише! – приказал кель-фатх-шуршур. – А что там за пальба?

– Это далеко! – отмахнулся разошедшийся Гриша. – Сириус на-все-гда!! Им-пе-ра-тор!! Оле-оле-оле-оле!!!

– Заткните его. Первый расходный, иди и произведи разведку.

– Опять я? – обиделся Коля.

– Иди, иди. В другой раз следи, чтобы тебя первым не назначали. Если что – вступай в бой и смертью жизнь попри… Или наоборот, на твое усмотрение.

Николай, пригнувшись, пересек дорогу. Машин отчего-то было меньше обычного – вероятно, москвичам не нравилось происходящее в паре километров от парка. Там с неба вниз летели молнии, сотрясались от раскатов дома, там бились хозы. Биорг благополучно достиг колодца и попытался нашарить яму руками. Он нашел картон, некогда маскировавший дыру, и больше ничего.

– Командир! – крикнул он кель-фатх-шуршуру. – Нас вроде опять предали!

– Тише, идиот! – еще громче ответил Миша. – Мясо тупое, ты что орешь?! Люди спят…

Поддерживаемый с двух сторон Костей и Пашей – командиру команду на отрезвление отдать некому – кель-фатх-шуршур выдвинулся на помощь разведчику. Галя тащила на буксире пьяного программиста.

– Ну и что тут?.. – кель-фатх-шуршур потоптался на полянке так, что будь там колодец, то обязательно туда бы свалился. – Тут ничего. Не понял, Коля. Где наша дорога домой?

– Не могу знать!

– Есть идея, – подал голос второй расходный. – Тварь из колодца не смогли выкурить и просто зарыли.

– Интересно, – покивал Михаил. – А другие, более полезные для нас идеи есть? Я не желаю тут оставаться, тут воздух несвежий и слишком много вредных магнитных полей. Приказываю найти дорогу!

– Дуб! – одновременно выполнили приказ оба расходных.

– И верно, – согласился их начальник. – Из норы было слышно, как орет эта зараза. Пошли! Вперед меня, раз-два!

Вскоре все, кроме Гриши и Гали оказались в норе. Снизу не доносилось ни звука, и эта тишина, а также темнота и сырость несколько отрезвили Павла.