Михаил Ардин - Райское Местечко

– Да, МЭМ, сейчас иду.

Я поймал себя на том, что впервые без сожаления расстаюсь со своей формой. Без нее мне всегда казалось, что мне не хватает чего-то очень важного. Последние десятилетия я ощущал себя в безопасности, только будучи облачен в нее. А сейчас я с радостью натянул плавки, свободные светлые брюки и ярко-синюю майку, надел пляжные шлепанцы, прихватил купальный халат и пару полотенец и отправился к коттеджу Мелиссы.

Стол уже был накрыт. Валентина Петровна, наливая в тарелки суп, сказала немного ворчливо:

– Наверное, после ресторанной-то еды проголодались? Я специально фасолевый сегодня сварила. Интересно, чем вас там, на Марсе, кормили?

Отвечала ей Мелисса, а я немедленно приступил к супу. Заканчивая вторую тарелку, я уловил ни с чем несравнимый аромат поджаристой куриной кожицы, когда Валентина Петровна приоткрыла дверцу термоблока.

– Это старинный рецепт «курица под майонезом в бумажном пакете», он у нас в семье передается по наследству,- пояснила домоправительница, увидев мою реакцию.

Она достала из термоблока на поднос два пакета из плотной бумаги, разрезала их, извлекла оттуда темно-золотых птиц и положила их на наши тарелки. Это было нечто волшебное. Корочка похрустывала, мясо таяло во рту, остановиться было невозможно. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, а все лучшее заканчивается, к сожалению, очень быстро. Я поблагодарил Валентину Петровну и всех ее предков, сохранивших с незапамятных времен этот потрясающий рецепт, а сам раздумывал, не намекнуть ли, что таких курочек в следующий раз я съел бы штучки две. Но нет, не намекнул, постеснялся. Потом жалел, что постеснялся.

Я задумчиво поглощал над тарелкой грушу, истекающую соком, а Мелисса рассказывала заинтересованно слушавшей Валентине Петровне о торте «Марсианский сюрприз». Когда Мелисса замолчала, домоправительница, слегка нахмурив брови, сурово произнесла:

– Ладно, к завтраку сделаю яблочный пирог, зеленая антоновка еще есть.

– О!!!

– Я сказала, сделаю!

Я понял, что Валентина Петровна давно вступила в заочное соревнование со всеми поварами, которые где-то на стороне кормили Мелиссу, и, разумеется, это соревнование, безусловно, выигрывала. Мне было очень интересно, как это простой яблочный пирог сможет превзойти шедевр инопланетного кондитерского искусства. Но, похоже, Валентина Петровна рассчитывала на победу и в этот раз. Оставалось дождаться утра.

Когда с ужином было покончено, Мелисса закурила.

– Знаешь, Алекс, сегодня уже ничего больше не хочется делать. Завтра мы слетаем к Шерру, я его уже предупредила. Понимаешь, мне надо будет уговорить его жену отпустить его со мной почти на полгода, а это дело совсем не простое. Похоже, у тэров в семейных вопросах главное – что скажет жена, хотя прямо они в этом и не признаются, говорят, что у них – полное равенство. И это будет последнее наше дело на Земле перед отлетом на Луну, а потом – на Корнезо. А сейчас пойдем в бассейн, просто отдохнем.

Да, мне правильно показалось, когда мы летели во флаере, что Мелисса устала. Я подождал, пока Мелисса в комнате переоденется в купальник и халат и возьмет полотенца. Пока она переодевалась, я тоже снял с себя майку и брюки и надел купальный халат. Когда Мелисса вышла, мы, не торопясь, спустились по лестнице к тому же бассейну, возле которого она позавчера днем демонстрировала мне корнезианских бабочек.

Большой низкий массивный стол и два надувных кресла стояли там же, где мы их оставили. Уже почти стемнело. Мелисса достала из ящичка стола пульт управления и включила подсветку воды в бассейне. Огромный прямоугольник наполнился бирюзовым сиянием.

Мы с Мелиссой сбросили купальные халаты и медленно опустились в воду. Мы плыли неторопливо, лениво шевеля то рукой, то ногой, морская вода хорошо держала нас. Казалось, под нами нет дна и мы просто парим над светящейся бездной. Мы плыли то по кругу, то по прямой, то навстречу друг другу, то рядом. В какой-то момент я понял, что заранее знаю, что сейчас сделает Мелисса, и невольно подстраиваюсь под ее движения. Мы, не сговариваясь, исполняли, казалось, давно отрепетированный сложный танец, то опускаясь на несколько метров в глубину, то поднимаясь на поверхность, то совершая сложные повороты, то застывая, раскинув руки. Мелисса иногда поднималась над поверхностью воды и медленно кружилась в воздухе, а я, как ее зеркальное от ражение, точно так же плавно двигался под водой. Мне казалось, что мы, как рыбы в одной стае, связаны какой-то незримой нитью, казалось, что мы – две части одного организма, движением которого управляет мелодия, слышная только нам двоим и никому больше. Не знаю, как долго это продолжалось. Я наслаждался этим свободным бездумным танцем, этой таинственной согласованностью движений, этим безмолвным фантастическим единением вне времени, вне пространства…