Вячеслав Седов: Ловчие Удачи - 2 книга

Карнажу иногда казалось, что он не слышал в таких рассказах ровным счетом ничего нового. Однако, как различны они бывают в своих красках, если повествуют о том, что приключилось до этой большой дороги, до широкого тракта, куда каждого вывела своя тропинка. Все они, эти тропки, были разнообразны, узкие или широкие, тернистые или свободные, огибающие холмы и чащи, либо вскарабкивающиеся и продирающиеся насквозь. После этих рассказов бывает, что находишь того, кто раньше дышал тебе в спину, не окликая, шел рядом, не поворачиваясь, или впереди, не оглядываясь, а встретиться довелось только на этой Большой дороге, словно столкнуться лоб в лоб в тесном коридоре, когда разминуться уже никак.

«Ловец удачи» с шумом выпустил воздух через ноздри и шагнул в пятно света у порога трактира. Скрип досок пола поглотили шум разговоров и музыки.

Заведение, хоть и располагалось наполовину под землей, но могло похвастать своими внушительными размерами, да и посетителей в этот вечер было очень много. Но Карнаж недолго осматривался в поисках того, кого искал. Он узнал Тарда.

Как-то раз им доводилось встречаться. Тогда образ этого убийцы драконов крепко отпечатался в сознании молодого полукровки, потому как нечто внутри подсказывало, что им еще предстоит встретиться. И наверняка также подсказало бы любому, кто поставил перед собой цель, но не имел еще средств для ее достижения. В то время Феникс был неумехой, который едва устроился в Швигебурге в гильдии воров, и не смел попроситься к гному в отряд. Но теперь…

Гном сидел за столом возле огромного корня, что спускался с потолка и уходил в пол, где специально для этого в досках была вырезана подходящего размера дыра. Образчик этого убийцы драконов был типичен для фивландца старой породы, некогда жителя столицы: пышные седые усы, большой нос с горбиной, черные глаза-бусины, недружелюбно смотрящие из-под густых тяжелых бровей, и борода лопатой до широкого кушака, на котором имелась надпись, довольно распространенная среди гномов «Пусть я мал, зато удал». Что и говорить, в отличие от большинства собратьев Тард полностью соответствовал этому высказыванию.

На корне имелось несколько крепежей для оружия, чтобы не мешалось во время трапезы, и Феникс с интересом оглядывал арсенал, висевший за широкой спиной гнома, увлеченно поглощавшего жареную свиную ногу.

«Ловцу удачи» было интересно, с чем же нынче принято ходить на драконов? Он увидел солидный шестопер, как раз под гномью лапищу, подстать ему топор, которым тяжело было размахивать в простом бою, однако на драконов он годился, и, под конец, гвизарма [1] Вид алебарды с длинным узким, слегка изогнутым наконечником, имеющим прямое, заостренное на конце ответвление. с ухватистым характерно фивландским толстым древком.

Один из тардовских приятелей, выхлебав залпом кружку крепчайшего пива, что хозяйка этого заведения, в прошлом успешная разбойница, а нынче престарелая женщина с по-прежнему скверным характером заказывала в Фивланде для особых гостей, взял в руки швигебургскую видавшую виды волынку и затянул такую мелодию, от которой окружающие скривились, словно вместо пива и вина им налили уксуса.

Прочие менестрели с гримасой отвращения оставили струны своих лютен и отняли губы от флейт.

— Завались! Дай пожрать спокойно! — рявкнул Тард грубым басом, словно прорывающимся из глубин его седой бороды, и кинул в горе-музыканта обглоданной костью.

Гном обиженно заворчал, но игру прекратил, потирая шишку, выросшую пососедству с огненно-рыжим чубом:

— Э! Бритва, зачем так сильно-то?

— Лучше иди фургоны проверь. Не спер ли кто чего? Видишь, их эльфийская красноволосость не знает куда задницу свою посадить и стоит столбом над душой. Уступи место, а сам иди, проспись.

Гном встал, одарив Карнажа красноречивым взглядом, а «ловец удачи» сел за длинный стол напротив Тарда.

— Ну? Чего скажешь, остроухий? — грубо поторопил убийца драконов.

— Я слышал, что вы собираетесь…

— Я тоже много чего слышал. К делу! — перебил гном.

— Вам еще нужны бойцы?

— А что ты умеешь? У нас тут, знаешь ли, не любят тех, кто орет и бегает, когда им дракон жопу поджаривает. У нас молча рубят. Хотя, судя по твоей «ковырялке» островитянской за спиной, без истошных воплей в драке не обойдется.

Карнаж схватился за рукоять меча, но гном остановил его лениво-добродушным взглядом, оторвав глаза от тарелки, где уже прикончил вторую свиную ногу. Тард успокоительно поднял свою руку в грубой кожаной перчатке с открытыми кончиками пальцев, когда вокруг Феникса зашипели вынимаемые из ножен кинжалы.