Светлана Крушина - Голос дороги

— Ну, вижу. А что?

— Мы ни в коем случае не должны попасться им на глаза, — непререкаемым тоном заявила она. — Слышишь? Ни в коем случае!

— Да кто они такие? — раздраженно спросил Грэм, медленно закипая. — Что у вас тут за игры, в конце концов?

Илис прищурила глаза и отчеканила:

— Это не игры. Делай, что я говорю, а то и тебе не поздоровится. У тебя оружие есть?

— С собой? Нет.

— Очень плохо, — она опять высунулась за угол. — Ушли вроде… Пойдем-ка лучше другим путем.

— Можешь ты объяснить, в чем дело?

Илис ничего не ответила и только мученически вздохнула. Грэм, который терпеть не мог, когда его водили за нос, изо всех сил боролся с желанием схватить невыносимую девчонку за шкирку и вытрясти из нее объяснения. Останавливали его только слова Брайана: "…не советую ей надоедать, это небезопасно". Брайан, человек не робкий, не стал бы пугать понапрасну. Что-то такое скрывалось за лукавой девчоночьей мордашкой Илис…

Она повела его кружным путем, и к дому они неожиданно вышли со стороны заднего двора. Илис почему-то пренебрегла нормальной калиткой и вознамерилась перелезть через забор, над которым едва-едва возвышалась ее макушка. Грэм мрачно и с подозрением наблюдал, как она примеряется к препятствию, потом поинтересовался:

— А с парадного входа — никак нельзя?

— Никак, — отрезала Илис. — Ты, если хочешь, иди. А я тут как-нибудь…

Грэм представил, как они будут лезть через забор, и что скажут хозяева, если выглянут в окошко и увидят эти гимнастические упражнения. Пожалуй, они подумают, что у неожиданных гостей не все в порядке с головой. Он вздохнул, взял Илис за руку и потащил ее к калитке со словами: "Хватит дурака валять". Илис изо всех сил уперлась каблуками в землю и зашипела не хуже кошки:

— Дурень безмозглый, отпусти!

Грэм не внял, и в ту же секунду обнаружил, что в ребра ему упирается кинжал — маленький, но очень острый. Пока упирается только кончиком, но явно намекает на большее. Получить удар кинжалом между ребер Грэму не очень хотелось; он разжал пальцы и отступил. Кинжал немедленно куда-то исчез, а Илис, развернувшись на пятке, очень ловко и даже профессионально маханула через забор. Грэм только головой покачал. Мало того, что ей известен язык Сумеречного братства…

Когда он, обогнув дом, зашел с фасада, Илис во дворе не было, а из дома доносился приглушенный голос Брайана, который грозился прибить Илис на месте и призывал в свидетели всех богов, включая Борона и Безымянного. Грэм с минуту постоял у двери, заслушавшись (ругался Брайан всегда отменно), потом толкнул ее и зашел в прихожую.

Теперь сквозь рык хозяина пробивался очень спокойный и размеренный, но почти неслышный голос Илис. Навстречу Грэму выглянула Анастейжия.

— Слышишь, что творится? — спросила она. — К нам Илис пробралась, теперь Брай буйствует.

— Да, мы с ней вместе пришли. Она, наверное, в окно влезла.

— Почему в окно?!

— Не знаю. Она себя как-то странно ведет…

Тем временем голос Брайана почти совсем смолк. Теперь Илис что-то быстро внушала ему вполголоса. Грэм понадеялся, что его пригласят присутствовать при беседе Илис и Брайана, тогда, может, для него хоть что-нибудь прояснилось бы. Но, увы, он услышал, как хлопнула задняя дверь — хозяин дома и Илис удалились для разговора с глазу на глаз.

— Наверное, опять что-то случилось, — озабоченно сказала Анастейжия. — Илис не пришла бы просто так, когда Брайан дома. Да еще и нарочно для беседы с ним. Помню, он как-то целую неделю ее искал, а она пряталась… Ох и злой же он тогда был…

Грэм был разочарован и изнывал от любопытства, но делать было нечего. Следующий час он провел с Анастейжией и детьми. Он отдал ей деньги, и какое-то время разговор крутился вокруг его сегодняшних занятий, потом болтали о всяких пустяках. Не обошлось и без Лала. Мальчишка был жаден до новых впечатлений, и вдруг подвернулся папин друг, который где только не побывал! Грэм поведал пару душераздирающих историй про первобытные леса Самистра (истории эти, конечно, были выдуманы от начала и до конца), и заслужил за свои старания восхищенный взгляд Лала и его сестренки, и осуждающий — Анастейжии. Она не одобряла неумеренной страсти сына к приключениям, совсем, по-видимому, забыв, как сама восемь лет назад сломя голову бежала из родного дома навстречу неизвестности.

Наконец, со двора вернулись Брайан и Илис, оба необычайно серьезные.

Девушка молча прошла через комнату к выходу, но остановилась в дверях и обернулась к Эрку.