Алла Пинейру - Колыбель Героев

— Туда ему и дорога, — сказала миледи Джаргис, когда узнала последние городские сплетни. И сосредоточила все свое внимание на сыне, воспитывая его так, чтобы он — не приведи всемогущий Оллохор! — не вырос похожим на бесстыдного папашу.

Она добилась успеха. Шактаяр был точной копией матери внешне. Он не унаследовал от отца уступчивости и стремления к покою, столь редких для темного. Напротив, парень был упрям, терпеть не мог сидеть на одном месте и всем вокруг пытался диктовать свои условия. Точь-в-точь как Джаргис. Возможно, мать уже и сама была не рада, что не воспитала послушного пай-мальчика. Шактаяр всегда поступал по-своему. Наперекор матери он назывался родовым именем отца, с тех пор как его узнал. Он ни в какую не хотел быть Морангейл, только Эссерид. В возрасте, когда подростки грозятся сбежать из дома, Шактаяр заявлял, что отправится следом за отцом в мир демонов.

«Приведу оттуда своего братишку-демона, вот вы все тогда попляшете!»

В этом заключалась единственная странность всеобщего любимчика Шактаяра — он был, пожалуй, единственным темным, кто не относился к демонам, как к рабам, к заведомо низшей расе. Он не призывал молоденьких послушных демонесс для утоления юношеской страсти, как делали все его сверстники. «А вдруг это окажется моя сестра?» — в ужасе думал Шактаяр.

Джаргис ожидала от сына всего чего угодно. В конце концов, она и сама в свое время пыталась воспротивиться воле Оллохора, единственного бога аларинцев. В соответствии с укоренившейся традицией, молодой темный по достижении им семидесятилетнего возраста обязан явиться в любой из храмов Оллохора, чтобы узнать волю божества и выполнить ее. Только один единственный раз. «Волей» могло быть все что угодно — от повеления разбить в саду новую клумбу до приказа переселиться на другой материк. Джаргис в молодости было Оллохором предначертано остаться в родовом поместье в Каэре, тогда как ее родители перебирались в новый дом в столичный Валех. Упрямая аларинка ни за что не хотела оставаться одна в огромном пустом доме, но потом смирилась и даже вошла во вкус. Управлять целым маленьким замком льстило ее самолюбию. Здесь же, в Каэре, Джаргис и встретила будущего отца Шактаяра. Не самая светлая страница в ее судьбе, как оказалось. Но у эльфов — что у темных, что у светлых — длинная жизнь, и Джаргис не собиралась довольствоваться ролью то ли вдовы, то ли просто обманутой женщины.

Шактаяру бог Оллохор ни с того ни с сего повелел жениться на светлой эльфийке из Виаллари. Более того, властитель аларинских судеб не преминул даже точно назвать имя невесты: леди Сеала аль Найрэ. Миледи Джаргис тут же отправила запрос в Виаллари, к жрецам эльфийской богини Шейрилин — не будет ли светлая коллега Оллохора против столь неожиданной судьбы для своей подопечной? Ответ пришел на удивление быстро, при всей настороженности эльфов по отношению к темным. Видимо, воля богов была превыше разногласий их почитателей. Богиня Шейрилин против жребия Сеалы ничуть не возражала, и семье аль Найрэ тут же была отправлена совместная воля двух богов. Джаргис добавила к этому личное письмо родителям Сеалы, где в высокопарных выражениях описывала свою радость по поводу будущего родства. И получила такой же напыщенный ответ, что радость совершенно взаимна, и что семейство аль Найрэ готово принять будущих родственников в самое ближайшее время для ритуала сватовства, а там и свадьбы. Возражать против воли сразу двух божеств эльфам было не с руки.

Шактаяр был, мягко говоря, не в восторге. Он пока вообще не собирался жениться, а тем более на какой-то там эльфийке из Виаллари. Грандиозный скандал в поместье Морангейл закончился тем, что Шактаяр громко хлопнул дверью и три дня не появлялся пред светлые очи матери. Джаргис была готова ко всему — к тому, что сын будет скандалить и сопротивляться до последнего, что он сбежит из дома и пойдет бродяжничать по свету, спасаясь от постылого брака. Но Шактаяр вернулся.

— Очень надеюсь, что моя ненаглядная невеста в таком же восторге от нашей свадьбы, как и я, — язвительно заявил он. — И сбежит куда-нибудь на край света, только бы не видеть моих прекрасных глаз. Или уйдет в какой-нибудь виалларийский монастырь, хотя какие у них там могут быть монастыри, с такой-то богиней! Разве что мужские… Что ж, матушка, противиться воле богов мне не улыбается, и я так уж и быть совершу с вами прогулку в Землю Восхода.

— Неужели? — холодно переспросила Джаргис. Она не верила своим ушам и заранее готовилась к выкрутасам Шактаяра в пути. Джаргис ждала от сына чего угодно — что он «потеряется» по дороге или устроит балаган в доме невесты. Но не к тому, что ей довелось увидеть в лесу Энейи, государства соседнего с Виаллари.