Ольга Шумилова - Игра в зеркала

Через пятнадцать минут я уже шла по стремительно темнеющей улице, кивая соседям — в этом районе жизнь с темнотой только начиналась, и лишь я была настолько эксцентрична, чтобы ночью, как правило, спать.

Вывеска увеселительного заведения, как всегда, встречала брызгами лазерного шоу и голографий. Огромные двери были широко распахнуты, и посетители не обманывали ожиданий — они валили валом. Эта часть Внешнего Круга была настолько «непристижна», что в местные увеселительные заведения допускались даже жители других Кругов, создающие лишнюю толкотню. Впрочем, для моих целей это подходило как нельзя лучше. Я смешалась с толпой и проскользнула внутрь.

Все четыре стойки и больше трех десятков столиков были заняты под завязку разношерстной публикой. Я попыталась на глаз определить, где же у меня меньше шансов встретить знакомых, и больше — перехватить что-нибудь пожевать, но, очевидно, это было выше моих возможностей. Поэтому я направилась к ближайшему скоплению людей, и, работая локтями, пробилась к стойке. Здесь нужно было держать ухо востро: большинство мужчин уже изрядно приняло на грудь, и далеко не все понимали слово «нет» с первого раза.

Дождавшись своей очереди, я набрала заказ на табло одного из многочисленных роботов-барменов, снующих в истерическом припадке вдоль стоек, спустив свои последние капиталы. Заказ — а это был салатик из местных, а потому относительно дешевых морепродуктов и нежно любимый мной фруктовый сок, правда, синтетический — прибыл довольно быстро, и мне удалось, проявив чудеса ловкости, отвоевать у барной стойки не только место, но и стул. Игнорируя злобные взгляды многочисленных размалеванных старлеток, я не спеша приступила к салату, всем своим видом показывая, что место под моей пятой точкой раньше утра не освободиться.

Сок оказался вполне сносным, несмотря на свое более чем сомнительное происхождение. К сожалению, теперешние обстоятельства не позволяют мне баловаться исключительно натуральными продуктами — даже то, что выращивается на самой планете, слишком дорого, что уж говорить о импортируемых продуктах.

Где-то совсем рядом загрохотала музыка. Я оглянулась и с неудовольствием заметила, что сижу возле самого танцпола. Многочисленные парочки повскакивали с мест и единым бурным потоком потянулись на огромную площадку в центре бара. У стоек и столиков сразу стало посвободнее, а вот мне было неуютно: рядом кружилось и вертелось под музыку такое количество народа, что время от времени какая-нибудь неуклюжая парочка задевала и меня.

Я вплотную занялась салатом, решив не обращать ни на что внимания. Время от времени я ловила на себе взгляды — заинтересованные, небрежные, тяжелые, откровенно пьяные… Слишком громкая музыка била по ушам, туман в голове от лекарств не становился меньше — наоборот, все сложней было удерживать себя от того, чтобы не уставиться в одну точку. Если через полчаса не станет лучше, пойду домой. Это уже начинает становиться…небезопасным.

Дабы проверить себя, я развернулась на стуле и около пяти минут сосредоточенно рассматривала танцующих. Нет, все в порядке. Ничего не расплывается, черные «мушки» перед глазами не мелькают — вполне могу сосредоточиться.

Я заправила выбившийся из хвоста локон за ухо и вернулась к своему соку. Стакан был еще полон на четверть, и без особых раздумий был выпит одним длинным глотком. Наверное, оттого, что он постоял вне пластикового контейнера и согрелся, сок определенно стал вкуснее.

Губы сами собой растянулись в улыбке. Настроение вдруг исправилось, прошло даже легкое нервное подергивание рук, досаждавшее мне всю смену в лаборатории. Суета и шум танцпола перестали раздражать, а стали казаться именно тем, чем и были — воплощением веселья и раскрепощенности. Я поставила стакан на стойку и заметила, что сама начинаю притопывать в такт музыке. Неожиданно это показалось смешным. Нет, конечно, сама я танцевать не пойду. В конце концов у меня — репутация. Синий чулок и все такое. А репутация — страшная сила…

— Скучаем? — послышалось над ухом. Я воззрилась на говорившего, раздраженно приподняв одну бровь. Слегка пошатываясь, на моем жизненном горизонте нарисовался лощеный зеленоглазый красавчик.

— Отваливай, — дружелюбно посоветовала я. Мое благодушное настроение не допускало ничего более грубого. Слегка пошевелив мозгами, мое несостоявшееся на этот вечер счастье последовало мудрому совету. То есть отвалило.