Ольга Кай - Саоми

— Это вполне мог быть тот, кого мы ищем, — подытожил Ярат, когда мы, устав от разговоров с незнакомыми людьми, шли по улице в направлении центра города.

— Вряд ли. Лучший ученик не мог так просто погибнуть.

— Почему? — усмехнулся мой спутник. — Предательство сложно предугадать.

— Предательство?

— Да. Сначала яд, потом поджог.

— Ты этому веришь?

— Да.

— Неужто чутье подсказывает?

Ярат хмуро глянул в мои скептически сощуренные глаза, и ответил:

— Не только. Сама посуди — Учитель обучал своих учеников многому, их сложно было просто убить. Нет лучшего способа, чем найти человека, готового стать предателем.

— И кто же мог его отравить? Жена? Нет. Потому что она бы потом довела дело до конца. Да и, к тому же, если принять на веру твою версию с умышленным поджогом, то тут она точно не виновата.

— Я думаю, этот предатель — господин Лин.

— С чего ты взял? — удивилась я.

— Потому что он — человек нечестный.

— А… а позволь спросить, как ты пришел к подобному выводу?

— Во-первых, — Ярат чуть наклонился и понизил голос, — он берет деньги за обучение, а учит плохо. Во-вторых…

— Подожди, — перебила я, потому что первое же заявление показалось мне абсурдным. — Ярат, ты что, считаешь, что недобросовестный учитель и убийца — это одно и то же? И потом — откуда ты знаешь, что он плохо учит?

— …во-вторых, он отправил своего сына следить за нами. А в-третьих, мне просто не понравился ни он сам, ни его дом. Ты заметила, что на первом этаже обстановка очень простая, и как-то не соотносится с количеством слуг. Мне показалось, что их чересчур много для такого скромного дома. Но, Инга, мы не были на втором этаже, а там все иначе. Я кое-что разглядел через окно. Так вот — там все совершенно по-другому, слишком дорого и роскошно, как будто вообще внизу и наверху живут совершенно разные люди с разными вкусами.

— Ну и что?

Моя реакция обескуражила Ярата. Он чуть приподнял рукой поля шляпы, словно чтобы лучше видеть мое лицо, и увиденное разочаровало его еще больше. Насупившись, мой спутник отвернулся и принялся с деланной беспечностью разглядывать дома, мимо которых мы шли.

— Ярат, ну скажи, что плохого в том, что человек не хочет выставлять напоказ свою частную жизнь, свои вкусы и предпочтения. Допустим, Тино Лин любит уют, роскошь, но на первом этаже постоянно толкутся ученики, гости, часто непрошенные, и вся эта толпа посетителей может истоптать ковер, запачкать дорогую обивку, что-нибудь разбить или порвать. Вот так и получается, что помещения внизу — скромные, без излишеств, обставлены недорогой мебелью — чтобы не жалко в случае чего. А наверху все так, как нравится хозяину, и никому до этого не должно быть дела. А в окна, между прочим, подглядывать некрасиво. Ведь ты же не скажешь, будто тебе завидно, что хозяин живет в роскоши, а нам отвел пару холодных коморок?

На последнюю реплику Ярат обиделся. Я это почувствовала, да и сама понимала, что перегнула палку. Но все-таки он, по-моему, проявлял излишнюю подозрительность там, где это было совершенно неуместно. Мы еще долго молчали, но, в конце концов, Ярат предпочел объяснить, что имел в виду.

— Я просто хотел сказать, что Тино Лин — двуличный человек. Например, он хорошо знал Реймиса — соседи говорили, что он заходил нередко, да и ученики обычно поддерживают связь или хотя бы стараются знать как можно больше друг о друге. Но нам он почти ничего не рассказал. И про обстоятельства гибели тоже…

— Знаешь что, Ярат, — я уже успела рассердиться по-настоящему, и потому едва ли не кричала, — Лин-старший имеет все основания не доверять нам так же, как ты не доверяешь ему. Может, он считает тебя подосланным убийцей, а?

— Он знает, кто я, но молчит.

Спорить с Яратом сейчас не имело смысла, поэтому я оставила последнее слово за ним, только покачала головой, выражая свое несогласие.

Мы вышли на главную улицу Орханы — набережную. Разноцветные пушистые букеты поздних хризантем яркими пятнами выделялись на фоне серого камня и темных одежд продавцов и прохожих. Навстречу нам выкатился толстячок с миниатюрным букетиком и, встав посреди дороги, попытался уговорить Ярата "подарить девушке цветы". Однако мы не удостоили назойливого продавца внимания, к тому же я вдруг увидела большую витрину сувенирного магазина, где на полках стояли многочисленные пестрые фигурки. Мне стало любопытно, я подошла ближе и встала перед стеклом, разглядывая оловянных солдатиков в разнообразной форме. Они были всего-то в палец высотой, но все детали, даже самые мелкие, поражали аккуратностью и точностью исполнения. Тут находились и императорские солдаты в серо-фиолетовом, и гвардейцы почетного караула, и солдатики в форме пограничных войск, а так же лучники, мечники… Были солдатики в форме других государств — всех соседских и нескольких отдаленных, а на нижней полке справа я вдруг обнаружила рыжих волошцев с боевыми топорами и мечами, белоголовых арантов с арбалетами и… саоми. Несколько фигурок мужчин с длинными черными волосами, вооруженных кинжалами и луками. Они стояли в разных позах, а одного автор попытался изобразить в стадии превращения: у человека было страшное лицо со звериным оскалом, в котором виднелись клыки, длинные когти на руках и ногах, черная шерсть на спине, плечах, и скромная набедренная повязка.