Мартин Райтер: Полцарства за принцессу

Бурунькис ворвался в комнату Генриха точно молния. Он даже не открыл дверь, а проскочил сквозь нее, чего раньше никогда не случалось.

— Быстрее! Вставай быстрее! — закричал он, задыхаясь от бега.

Ушастый человечек, ростом не выше стоящей на задних лапах кошки, был одет в короткие клетчатые штанишки и башмачки с загнутыми кверху носками. В общем, как обычно. Выше пояса никакой одежды на нем не было, потому что густой короткий мех прекрасно защищал глюмов от любого мороза.

Что же ты лежишь? У нас совсем нет времени — срочно нужен Герой!

Как, опять? — Генрих лежал в кровати, его одолевал сон, и идти никуда не хотелось. — Я ведь уже прогнал Безе-Злезе…

Нет-нет, — замахал руками глюм. — При чем тут Безе-Злезе?! Скорей вставай!

Бурунькис подскочил к кровати и принялся стягивать с тринадцатилетнего Генриха одеяло.

Одному человеку в Малом Мидгарде грозит страшная опасность, — не умолкал он ни на мгновение. — Без Героя — все пропало.

Никакой я не Герой, — недовольно буркнул Генрих. — Ты знаешь это прекрасно сам. И потом, разве в Малом Мидгарде мало своих героев? Найдите кого-нибудь местного, пусть и спасает всех.

Так в том-то и беда, что все герои разбежались! — крикнул глюм. Он скинул на пол одеяло и теперь тащил Генриху его джинсы и свитер. — Ну, давай же, вставай, все тебя только и ждут.

Меня? — удивился Генрих. — Вот уж наглость! А почему никто не спросит, хочу ли я быть Героем? Я совсем не обязан всю жизнь сражаться…

Глюм изумленно округлил глаза.

Ты что, не понимаешь? Странно, ведь это знают даже дети… — сказал он. Его уши — длинные, как у зайцев, но с пушистыми кисточками на концах, как у рыси, шевельнулись.

Что знают дети? — ворчливо спросил Генрих.

А то, что Герой — это на всю жизнь, — ответил глюм и бросил на кровать одежду. — Одевайся, а то мы так все подвиги проболтаем.

— ИI много у вас тех, кого нужно спасать? — продолжал тянуть время Генрих.

Много, но сейчас спасти нужно только принцессу. Да ты ее знаешь — Альбина…

— Что?! — вскрикнул Генрих м мгновенно соскочил с кровати.

Когда мальчик и глюм вышли на заснеженную улицу, часы на башне пробили десятый час и разгуливающих по площади людей было немного. При виде мальчика, разговаривающего с самим собой, прохожие удивленно оборачивались. Никто из них глюма не видел, а если б и увидел, на за что не поверил бы собственным глазам: ведь всем известно, что ваука не признает сказочных существ. Как, впрочем, и ведьм. Из всех жителей Регенсдорфа только Генрих Шпиц и Клаус Вайсберг имели дело с настоящими колдуном и ведьмами. Но это другая история, и она уже в прошлом.

Альбина слишком долго гостила в твоем мире? — объяснял по дороге глюм, то и дело прерывая рассказ, чтоб поприветствовать домовых, кобольдов или призраков в пышных старинных нарядах.

После того как богиня-чудовище Безе-Злезе убралась обратно в свой мир Удгард, все они вернулись в Регенсдорф. А вместе с древнерожденнымн вернулась в город и прежняя спокойная размеренная жизнь.

— О чем это я? — спросил самого себя Бурунькис, когда они с Генрихом пересекли площадь Св. Якуба. — Ах да. Так вот, принцесса слишком многое переняла от вас, людей. Она потеряла всякое уважение к королевским традициям и правилам…

— Что еще за правила? — поинтересовался Генрих, расстегивая куртку. Они с глюмом шли очень быстро, и мальчику, несмотря на мороз, стало жарко.

В Малом Мидгарде принято выдавать принцесс замуж за молодых людей королевских кровей. По договору между Ребериком Восьмым и королем Ливантин Фуазебалем Третьим, сын Фуазебаля Дуралей и принцесса Альбина должны были сыграть свадьбу по достижении совершеннолетия. Этот договор был заключен, лишь только родились принцесса и принц. До свадьбы оставалась неделя. Но тут принцесса возьми и заяви, что не любит принца. Ты представляешь? Заявить такое королю?!

Это ее дело — за кого выходить замуж, — пожал плечами Генрих, которому известие о предстоящей свадьбе Альбины совершенно не понравилось. — Да и потом, не рано ли ей?

Ты не понимаешь! — возмутился Бурунькис. — За кого принцессам выходить замуж и когда, решали всегда их отцы-короли. Желание принцесс никогда не учитывалось» потому что благополучие королевств — превыше всего. А теперь, из-за глупой прихоти какой-то девчонки, вот-вот начнется война!