Павел Миротворцев: Искусник Легиона

Достав бутылку и стакан из столешницы, Илвирд налил себе до краев. Выдохнув и задержав дыхание, Искусник, большими глотками, осушил стакан. Горло обожгло, глаза заслезились, но, главное, голова перестала звенеть.

"Лекарство" определенно помогало.

Раздался стук в дверь. Сам стук из-за поврежденного слуха, звучал как-то странно и будто бы в отдалении, невольно вызвав усталую улыбку на лице мужчины. Вздохнув, он окинул взглядом стол, но не стал ничего убирать.

— Войдите! — стараясь контролировать голос, крикнул Илвирд.

Дверь раскрылась, и на пороге показался вестовой. Этот же самый вестовой, казалось, уже вечность назад, поднял его из постели. После всего произошедшего, Илвирд с подозрение уставился на вошедшего парня. Что он там еще хочет сказать? Но, как показало время, сам он ничего не хотел сказать, вместо этого положил перед Илвирдом запечатанный, небольшой конверт.

Нахмурившись, мужчина взял конверт и, подтвердив свою личность маленькой печати, раскрыл его. Листок. Зацепив пальцами, Илвирд вытянул его из конверта и оглядел. Пустой, вдвое сложенный листок. Мысленно пожав плечами, Искусник раскрыл его и увидел всего одну строчку:

Это был друг.

И подпись:

С тилс Этлин.

— Сс`аргас! — подумал Илвирд и достал второй стакан.

Теперь он уже вообще ничего не понимал.

Заставу все покидали в приподнятом настроении, хотя и в некоторой спешке. Просто, завтра должен был прибыть Пятнадцатый Легион, а вместе с ним целая куча следователей и дознавателей. Собственно, зачем столь значительным силам прибывать к заставе, было совершенно непонятно. Самое разумное объяснение, что кто-то попросту испугался за свою шкуру, вот и организовал все по максимуму, Легион уж всяко-разно защитит, а если и нет, то точно даст время убежать. Впрочем, все эти рассуждения являлись целиком и полностью моими домыслами, а как они соотносятся с действительностью, мне было неведомо. Да и, собственно, какая мне, к демону, разница? Единственное, что меня по-настоящему волновало, так это возможность оказаться на допросе. Время для следующего шага еще не пришло… а может, я уже просто и не хотел его делать. Как бы дико ни звучало, но мне все больше и больше импонировала мысль остаться в Легионе до конца, каким бы он там ни оказался. Хотя раньше я за собой таких суицидальных наклонностей не замечал. Вдобавок, мне элементарно было необходимо становиться сильнее, а когда от этого еще и зависит твоя жизнь — это вообще могучий стимул. Однако, прикрываясь такими выводами, я вполне понимал, что, как бы тривиально это ни звучало, просто-напросто привязался к окружающим меня людям. Другими словами, я, наконец, нашел себе друзей. И именно по этой причине я, не далее как вчера, от всей души поблагодарил капитана Ранвиса и командира местных Искусников. Просто, "неожиданно" выяснилось, что во время боя один из Искусников получил ранение отравленной стрелой. Занятый Силовым поединком, Искусник Пирит не обратил на ранение внимания, а когда спохватился, оказалось слишком поздно. Видящие, благодаря некоторым отличиям от обычных людей, более устойчивы к ядам, однако не настолько, чтобы они могли нейтрализовать смертельные яды мгновенного действия. Эрвис два дня "отчаянно сражался" за жизнь своего подчиненного, но так и не смог помочь бедняге.

А я еще, помнится, спрашивал себя, почему он не избавится от этого козла? Стало понятно почему — он просто ждал подходящего случая! Хотя, на мой взгляд, убить его надо было еще в первые минуты, после того, как началось отступление нападающих. Тогда бы вообще никаких подозрений не осталось.

После смерти Пирита Ранвис выразил соболезнования всем Искусникам в связи с потерей их товарища. А так же, как бы мимоходом, заметил, что бедняга, из-за такой скоропостижной смерти даже не сумел отправить последнее послание своим родным. При этом все честно пытались изобразить скорбь на своих лицах… получалось, правда, слабо. Тем не менее, я это все оценил, поэтому во время ужина сердечно выразил благодарность Искусникам и Ранвису за полученные накануне от них в подарок книги. Не забыл я выразить и соболезнования по поводу смерти их товарища по Искусству. А так же заверить, что вся предоставленная в мои владения личная библиотека Пирита попала в руки человека, который может это оценить по достоинству. Хотя и извинился за то, что Искусникам пришлось потратить некоторое время на ее копирование. Впрочем, Эрвис заверил, что это ничего им не стоило, так как он давно собирался попросить Пирита сделать копию его библиотеки, но все как-то повода не было. Ранвис же, чтобы между нами не осталось и намека на недопонимание, заметил, что очень жаль, когда из мира уходят такие подающие надежду люди, которых другие еще просто-напросто не успели оценить по достоинству. Эрвис подтвердил и рассказал о недавно отправленном в Коллегию письме с рекомендациями, заверенными капитаном, на присвоение внеочередного звания для Пирита, но судьба сложилась по-другому. Оценив сказанное, я еще раз выразил свою благодарность за полученные книги, пусть даже и они сами не остались в накладе. На этом взаимное расшаркивание закончилось, и остальная часть вечера прошла в более дружеской обстановке. Причем, такой обстановке не в малой степени способствовал сам Миствей, который тоже не забыл высказаться по поводу переданной в мое личное пользование библиотеки. Сидевший рядом с генералом Карст добавил, что "книжная часть" на данный момент основная моя проблема, а мои "знания" в дальнейшем могут быть крайне необходимы Легиону. В общем, вечер едва не закончился всеобщим побратимством, только вот на утро, пока не добрался до зелья, голову пришлось придерживать руками.