Светлана Фортунская: Повесть о Ратиборе, или Зачарованная княжна-2

— А что я такого сказал? — огрызнулся я, — я правду сказал! Кто ж ее знал, что она такая нежная? Чуть что, и сразу в отрубе!

— Ну, положим, мы все знаем о ее тонкой душевной организации, — задумчиво произнес Ворон. — Но ты, Кот, не виноват. Мне кажется, она потеряла бы сознание и без твоих неосторожных слов. Однако сон ей действительно нужен, глубокий, целительный и долгий сон без сновидений…

— Месяца так на два! — квакнул Жаб из своей миски. Ворон это кваканье проигнорировал, внимательно наблюдая за хлопотами Домовушки.

Очередное прысканье водой принесло свои плоды. Лёня со стоном открыла глаза и попыталась усесться.

Ворон с истерическим карканьем:

— Спать! — спикировал со своего насеста прямо ей в лицо. Когда-то такую штуку он проделал со мной. Однако я не думал, что без магионного заряда эта штука подействует.

Подействовала, еще и как! Лёня вскочила с лавки и бегом кинулась в бабушкину комнату, на бегу срывая с себя одежду. Я бросился за ней — посмотреть, что будет дальше.

Смотреть было не на что. Когда я добежал, Лёня уже улеглась в постель и мирно спала, подложив под щеку ладошку.

— Спит, — сообщил я, возвращаясь в кухню. — Ворон, как это у тебя получается? Ты ведь не маг?

— Элементарный гипноз, — пробормотал Ворон. — Ничего сверхъестественного. К сожалению.

— Как вы думаете, Ворон, что случилось? — спросил Паук. — Я имею в виду, что случилось с мальчиком?

Ворон взлетел на свой насест, поерзал, устраиваясь поудобнее. Отвечать ему не хотелось.

— Такие случаи известны, — наконец сказал он нехотя. — Богатырский комплекс. Дитя, зачатое или рожденное чудесным способом, взрослеет либо слишком быстро, либо, напротив, слишком медленно. Как вы все помните, Илья Муромец сиднем сидел до тридцати трех годов. А Катигорошек, или, к примеру, Фэт-Фрумос…

— И что нам до тех Катигорошиков или Фросей-Фрумосей? — завопил Домовушка. — С Егорием что делать-то будем? Как его в младенческое состояние возвернуть — вот об чем мыслить надобно, а не из пустого в порожнее же переливать. Тьфу! — и Домовушка сплюнул. На пол!

Честно говоря, я никогда прежде не видел его в таком разъяренном состоянии.

— А надо ли? — задумчиво спросил Ворон, закладывая крылья за спину и начиная расхаживать по насесту взад-вперед. — Поскольку мы имеем дело с богатырским комплексом, постольку мы имеем дело с богатырем. Его взросление не по дням, а по часам гарантирует нам младенчески чистую и неиспорченную душу у взрослого человека. То есть Рыцаря. Без Страха. И Без Упрека. Какового мы уже отчаялись найти. И каковой, надо надеяться, является суженым Лады…

Вроде бы все логично, правда ведь? Но что-то мне не нравилось в рассуждениях Ворона. Да и жалко было отдавать нашу умницу и красавицу Ладу за малолетку, хоть и Без Страха и Без Упрека. И еще надо будет посмотреть, какой из него безупречный рыцарь получится!

Жаб, пессимист и нытик, высунулся из миски и сказал:

— Да, а Лёня, таким образом, станет Ладе свекрухой. Ой, весело будет!

— И к тому же мы не должны забывать о матери, — мягко сказал Паук. — Вряд ли она согласится с вашей идеей, Ворон. Лишиться ребенка ради красивых голубых глаз Лады она не захочет.

— Ну, я бы не сказал, что только ради красивых голубых глаз, — пробормотал Ворон. — А престол Светелградского княжества уже ничего не стоит, по-вашему?

— Мое мнение значения не имеет, — ответил все так же мягко Паук. — А вот в Лёнином мнении я почти уверен.

— Ты, Ворон, уж и вовсе несострадательный, — вступил в разговор Домовушка. Он между делом замесил тесто на оладьи и поставил вариться картошку. — Лёня-то умом тронется, ежели мы ей к завтрему сына не предоставим безо всякого изъяну. В младенческом виде. И все тут разнесет. И никакими волшбами ты ея не остановишь, уж и сам знаешь: с разъяренною бабою, дитятко потерявшею, нипочем не сладить. Ни заговором, ни наговором, ни даже этим, как его… танком. Так что мысли, давай, где нам водицу али там яблочки молодильные добывать. В Тридевятом Царстве, сказывают, таковые имеются, а Здесь, у нас…

— А здесь у нас навалом хронофагов, — мурлыкнул я. До этого я не принимал участия в разговоре, потому что думал. Размышлял. — Насколько я понимаю, все дело именно в них. А вовсе не в богатырском комплексе. Потому что я сомневаюсь, что наша Леонидия родила сына каким-то там чудесным способом. Или — еще невероятнее! — зачала от листика базилика. Скорее всего, дело в нашей квартире. Квартирка-то у нас не вполне нормальная…