Инна Зинченко - Мастер перекрёстков

Да, попал я, как клизма в задницу: — подумал Макс с тоской. Будущее становилось всё более сомнительным. Служить такому типу, как этот Галимат — дело неблагодарное. Скажешь что-нибудь не то и всё, прощайся с жизнью. С тоской он вспомнил свою работу, уютный, пусть и не очень чистый, дом, занудных тёток с их вымышленными болезнями и Таньку…

— Папа не мог убить ребёнка! — Нервно воскликнула Патита.

— Я же говорю, что меня тогда не было, — начал было оправдываться парень, — я лишь рассказываю Вам то, о чём поведали мне другие люди. Но, Госпожа Патита, Вы не знаете на что способен мужчина в приступе ревности! — Он немного помолчал и добавил, — Тем более такой мужчина, как Ваш батюшка. Вы же сами знаете его характер!

И вот к этому упырю я сейчас направляюсь в гости, — почти с ужасом подумал Макс. — Валить надо, пока ветер без сучков! И, чем дальше, тем лучше!

Потом он сам не мог объяснить себе почему не послушал голоса разума. Кто в этом виноват, красотка Патита или её не менее красивая мать? А толку с их красоты? Не приведи Боже закрутить рома с кем-то из них! Папаша церемонится не станет — задницей на кол посадит и прощай надежда на светлое будущее. Макс решил послушать о чём говорят супруги.

— Галимат, объясни, что с тобой происходит? — Настаивала Лита. — Вчера вновь повторилось то же самое. Я уже начинаю тебя бояться.

Светлейший горько рассмеялся.

— Тебе-то, Лита, бояться нечего, — сказал Князь, — это мне надо бояться.

— Чего? — Наставала Княгиня.

— Всего, — признался Светлейший недовольно. — И прошу тебя, дорогая, никогда не расспрашивай меня об этом!

Вот уже внизу появились мрачные очертания замка. Какой идиот это соорудил?: — раздражённо подумал Максим.

Замок действительно вызывал неоднозначные чувства. С одной стороны, это довольно большое здание и, казалось бы, вполне шикарное. Но, с другой стороны, ничего более мрачного и отталкивающего Максу раньше видеть не приходилось. Выстроенный из тёмно-бардового кирпича, с чёрной крышей и высоченным забором. Украшением замка служили жутковатые фигуры неведомых монстров, которые, как будто живые наблюдали сверху за всеми, кто жил в замке. Гипсовые чудовища казались, Максу живыми и от их немигающих взглядов у него мороз пробегал по коже. Украшали всё это мрачное зрелище лишь многочисленные цветники с яркими и такими неуместными на фоне этой сумрачной картины, цветами. Макс теперь уже готов был поверить во что угодно, в привидений, демонов, неведомых чудовищ, которые прячутся в замке повсюду и это не смотря на весь свой врождённый скептицизм.

— Этому архитектору я бы сам лично руки повыдёргивал, — сказал Максим сам себе. — Не замок — обитель зла! Тут, наверное, и Дракула где-нибудь в подвале припрятан на чёрный день. Лежит себе тихонечко в гробу и ждёт, когда объявят его выход.

Подобное предположение его развеселило, а смех разогнал все угрюмые мысли. Подумаешь, дом непривлекательный, как будто хрущёбы выглядят лучше. Эти развалюшки с сидячими ванными и кухнями, в которых два человека — уже толпа. Здесь, по крайней мере, места навалом. Что поделаешь, если вкус у хозяев замка немного странноватый — характер такой.

Капсула приземлилась рядом с клумбой, покрытой, словно пёстрым ковром, неведомыми цветами. И, если не забивать себе голову всяческой мистикой, то всё выглядит вполне пристойно.

Макс непривычно перекрестился и выпрыгнул из капсулы. На него с удивлением смотрели, высыпавшие во двор, слуги и охрана. Хозяева ещё не подъехали.

Всё оказалось не так уж страшно, как казалось. Светлейший, хоть и самодур конченый, но приспособиться к нему можно. Главное, как можно реже попадаться ему на глаза. Макс понял, что с Галиматом лучше не спорить, потому что доказать ему всё равно ничего нельзя. И он не спорил, соглашался и делал по-своему. Он вообще старался здесь ни с кем не общаться. Исключение составляли Кость и дочь Светлейшего Князя Галимата Патита. Ещё спасало то, что ему разрешили жить не в замке, а у себя в капсуле. Замок он посещал лишь по необходимости, если вдруг Светлейшему срочно требовалась его помощь. Даже смотреть на это чудовищное сооружение Максу было неприятно. Вот и сегодня к Максу прибежал расстроенный Кость и попросил срочно явиться к Князю.

Макс обречённо вздохнул: вот, что значит быть придворным лекарем — нет тебе покоя ни днём, ни ночью. Видимо, у Галимата опять подскочило давление. И, как бы ни торопил его Кость, Макс шёл не спеша — замок его пугал. Казалось бы, чего ради? Но было в нём что-то такое, от чего хотелось бежать сломя голову. Этой ночью он надеялся немного пораньше лечь спать, чтобы завтра во всеоружии встретиться с Литой. Жена Князя, видя, что лекарь без особого энтузиазма посещает замок, сама приходила к нему. Удивительная женщина! Макс даже себе самому боялся признаться, что увлечён княгиней. Стерва ведь! Та ещё стерва, — убеждал он себя, — циничная и расчётливая! Но до чего же хороша!