Эрик Ластбадер - Владычица Жемчужины

— Слышал? Она оглушила охранника! — Рука кхагггуна погладила плечи Маретэн. — Знаешь, а я ей верю. — Рука стала тискать ее груди. — Вы должны быть рады, что мы здесь и можем вас защитить.

— Мы отвезем вас на базу, а оттуда на звездолете отправим в Аксис Тэр.

— Регент щедро вознаградит нас. — Огромные лапы продолжали путешествовать по телу Маретэн. — Вам тоже придется отблагодарить нас, Маретэн Стогггул. Ведь мы спасли вас от ужасных пыток и унижения.

Первый кхагггун усмехнулся.

— Вы покажете нам их лагерь.

— Чуть позже. — Первый кхагггун прижал Маретэн к дереву. — Ночью, — его бедра призывно качнулись, — когда кундалиане заснут и не будут нас ждать. А сейчас, поскольку мы одни, никто не помешает…

Внезапно голова кхагггуна ударилась о ствол дерева рядом с лицом Маретэн, и на ее плащ брызнула кровь. Солдат пошатнулся, а художница тут же пнула его в пах. Первый кхагггун бестолково палил из ионной пушки. Через секунду мощный залп оторвал ему голову, и он упал замертво.

Друзья Маретэн выбрались из укрытия и, держа наготове портативные пушки и пистолеты, приближались к дереву. Молодая женщина бросилась к ним навстречу, однако здоровенный кхагггун схватил ее за лодыжку и сбил с ног. Прежде чем она успела прийти в себя, солдат стал на нее наваливаться. Его сильно ранили в голову, и один глаз ослеп, однако второй смотрел на Маретэн с такой злобой и ненавистью, что ей стало не по себе.

Перевернувшись на живот, Маретэн увидела бегущего к ней Кина. Еще она заметила зеленоватый блеск ионной пушки, брошенной неподалеку. На поляну вышли все бойцы. Огромный кхагггун вцепился в художницу, рыча от боли и злости. Маретэн с тоской поглядывала на пушку, да только та была слишком далеко. Перекатившись на спину, сестра регента ткнула большим пальцем в раненый глаз кхагггуна. Содрогнувшись от боли, солдат вытащил ионный пистолет из кобуры.

От внезапной боли в боку Маретэн застонала. Кхагггун ударил ее снова, и на глаза молодой женщины навернулись слезы. Подоспевший Кин ткнул прикладом ружья в глаз ее обидчику. Однако кхагггун лишь заскрипел зубами и крепче прижал к себе Маретэн. Огромная рука сжала ее горло, перекрывая воздух.

— Назад, парень, — прорычал солдат. — Назад, или ей конец.

Кин прицелился, затем, будто что-то услышав, мельком посмотрел налево. Держа Маретэн и кхагггуна на мушке, он медленно опустил пистолет.

Солдат оскалил окровавленные зубы.

— Так-то лучше, парень.

Притаившийся слева Медда выстрелил, и в голове кхагггуна образовалась дыра размером с яйцо квода.

«Самое главное, — говорил Сагиира, — не пробуйте попасть в пещеру через один из известных обходных путей».

Риана, Элеана и Тигпен притаились в душном темном туннеле. Сильно пахло сыростью. Повсюду слышались шорохи, призрачные голоса, зловещий шепот.

«Неясно, известны ли эти пути Кургану Стогггулу, но он точно решил их найти и превратить в ловушку».

Вуаль Тысячи Слез источала сияние, и они смогли хотя бы увидеть друг друга. Риана с Элеаной ползли на четвереньках, а Тигпен втянула когти, стараясь не шуметь. То и дело Риану щекотали длинные усы раппы и нежный густой мех.

«Следовательно, самый безопасный путь в пещеру — через дворец регента».

Риана вдыхала густой запах почвы, а в сознании мелькали картинки из жизни Аннона Ашеры. Приглушенный запах роз пропитал землю у корней и не исчез даже после того, как сами кусты уничтожили. Риана поняла, что они попали под участок, где когда-то находился розарий Элевсина. Вскоре Дар Сала-ат и ее спутники оказались на развилке и, как советовал Сагиира, повернули налево.

Беглецы не хотели бросать Мазли, особенно привязавшаяся к нему Элеана. Однако выбора не было, а Тигпен сказала, что клайвен погиб ради того, чтобы у них было время убежать, поэтому они просто обязаны воспользоваться преимуществом, добытым такой дорогой ценой.

Кисло-сладкий запах болезней и немытого тела преследовал их по пятам. Элеана сначала плакала, но скоро взяла себя в руки, и слезы высохли. Риана и ее спутницы ползли так быстро, что пропустили тускло освещенный поворот направо. Поспешно вернувшись, беглянки стали спускаться по крутым ступенькам, старательно обходя мешки с мусором, лежащие на каждом шагу.

Наконец они выбрались на площадку и смогли передохнуть, хоть и совсем недолго, потому что это оказался всего лишь узкий мост, каменные плиты которого усеивали трещины и выбоины. По обеим сторонам моста не было ничего, только иногда снизу доносились приглушенные крики и обрывки разговоров.