Кендари Блейк - Один темный трон

— Всё утро я была в Хайбёрне, — промолвила Женевьева, упоминая городскую гостиницу, где они собирались провести праздничный банкет для Николаса Мартеля.

— И?

— Всё хорошо. Серебро начистили, меню выбрали, цветы заказали.

— Прелесть, — кивнула Натали.

Мальчишку впечатлять не придётся. Натали помнила, как он смотрел на Катарину в ночь своего прибытия и во время последующего праздника. И, по видимому, сомнительные слухи, что окружали её, не коснулись его нежных ушей. Они с Пьетром надеялась, что у Катари будет масса женихов, но ведь это просто шоу — до её победы. Пока она не выберет Билли Чатворта своим королём-консортом, как и должна.

— Что за шум? — спросила Женевьева. Она обернулась, напряглась. Натали ничего не слышала, но когда Женевьева открыла дверь, звук распространился по лестнице.

Натали отложила в сторону своё бренди, и они с Женевьевой скользнули вслед за зовом звука, миновали фойе и залу галереи, пока не добрались до бильярдной, где собралась небольшая толпа слуг.

Они тихо скользили — и когда заметили предмет восхищения, Женевьева задохнулась.

Катарина стояла напротив стола. Её служанка, Жизель, была привязана к нему. И пока Натали и Женевьева наблюдали, Катарина метнула пять маленьких ножей. Каждый из них с глухим стуком ударился в нескольких дюймах от рук, бёдер и головы Жищель.

Слуги громко зааплодировали, и Катарина поклонилась. Она весело скользнула к Жизель и поцеловала её в щёку, прежде чем приказала развязать её.

— Что это? — спросила Натали, и Катарина поспешно оглянулась.

— Натали! — воскликнула она, и слуги опустили головы, словно их только что поймали на каком-то страшном споре.

Натали вскинула бровь. С каких это пор Катарина спорила с Натали или с кем-нибудь?

— Тебе нравится? — спросила Катари. — Мне надо было чем-то заниматься, пока я прячусь от королевы Элементалей. Я подумала, женихов может впечатлить этот маленький вид спорта.

— Маленький вид спорта, — проговорила Натали. — Их впечатлит твоя верховая езда или мастерство с луком. Но, будь уверена, они вряд ли будут такими непринуждёнными с невестой, что легко преуспевает в метании ножа?

— Разве? — рассмеялась Катарина. — Неужели они так хрупки?

— Надеюсь, не все, — тихо ответила Женевьева.

Катарина свернула своими чёрными глазами. С той поры, как она вернулась, Женевьева мало что говорила королеве. Только наблюдала и подсыпала слухов совету. О том, как королева ставит себя под угрозу. Как принимает слишком много яда, не имея дара — и никогда его не получит.

Катарина склонила голову набок.

— О, Женевьева, не хочешь поучаствовать? Подарить слугам немного острых ощущений?

Женевьева посмотрела на Натали, словно надеялась на то, что она сумеет её защитить, и ярко улыбнулась королеве, когда сестра не проронила ни единого слова.

— Разумеется.

Она вышла из толпы и позволила Жизель и другой горничной привязать свои запястья повыше. В комнате застыла невообразимая тишина. Все молчали. Катарина подняла свои серебряные ножи, и те заиграли у неё в руках.

Она швырнула первый — ударила по поясу Женевьевы, и тот расстегнулся.

— Будь осторожна, — отругала её Катарина. — Не шевелись! А если я слишком быстро швырну второй, и ты окажешься на его пути?

Она вновь швырнула. Этот скользнул так близко к щеке Женевьевы, что отрубил золотистый локон.

— Мне кажется, хватит, Катарина, — промолвила Натали. — Жизель, Люси, пожалуйста, отвяжите мою сестру. Я уверена, что в любой другой миг мы все насладимся новым увлечением королевы.

Жизель и Люси поспешно освободили её запястья. Женевьева молчала, когда вместе со слугами покинула комнату, но преданно посмотрела на Натали.

— Ты считаешь меня жестокой, — промолвила Катарина, когда они с Натали остались наедине.

— Нет, — ответила Натали. — Немного безрассудной. Я знаю, что Женевьева была с тобой жестока, Катари. Но это было в твоих интересах.

Катарина вздохнула.

— Полагаю, мне следовало бы её простить.

— Не знала, что в тебе есть место злобе. Прежде такого никогда не случалось Что изменилось, Катари? Что на самом деле с тобою случилось в ту проклятую ночь?

Катарина блуждала по тёмной комнате, подёргивая красную драпировку на окнах. Она щурилась от дневного света. Её лицо давно уже потеряло следы падения, несмотря на яд. Катарина казалась другой. Новой.

— Только то, о чём я рассказала тебе, — промолвила она. — Я убежала. Потерялась. Я упала, но Богиня спасла меня. И если сейчас я ещё не в полном порядке, то только потому, что слишком много времени заперта, — она повернулась к Натали. — Карета Мирабеллы — просто приманка, правда?