Ольга Онойко - Дети немилости

Итаяс сощуренными глазами рассматривал небо. Он точно не чувствовал мороза.

Куда больше, нежели резкий холод, меня занимали возмущения магического поля. Обычно их фиксируют механизмы — человеку почти невозможно выдрессировать свои чувства до нужной тонкости, в древности это умели, но секреты тех школ утеряны… если не сохраняются шестым сословием. Энергия Атергеро была так велика, что нестабильность поля чувствовал даже я. «А ведь это только намёк на мощь Истока, — пришло мне в голову, — и Лаанга сильнее демона на несколько порядков. Почему в Башне Бездны воздействие не ощущалось?»

Размышляя о Лаанге, я повторил своё защитное заклятие. Теперь я вкладывал в него все силы, какие мог. Синие линии потянулись за пальцами в воздухе, вокруг запястий заплясали браслеты из искр. Загораживаясь локтём от ветра, подошёл Аргитаи, взял меня за плечо.

— Мори, выпусти меня.

— Зачем?

— Ты не удержишь «полынь» на четверых.

— Ты во мне сомневаешься? — полюбопытствовал я.

— Бес! — фыркнул Арки. — Вечно я попадаю из-за тебя в переделки.

— Ещё бы. Ты же мне присягал.

Сказать по чести, мне и впрямь было довольно трудно держать схему. Пожалуй, где-то поблизости пролегал предел моих магических дарований. «Что теперь? — подумал я с долей раздражения. — Таянец предсказал нам успех. Но как воздействовать на Атергеро, если он сейчас даже не антропоморфен?»

— Это было неразумно… — сказал я вполголоса.

Кайсен расслышал.

— Нет! — торжествующе ответил он. — Мы уже добились успеха, государь! Посмотрите, электрическая активность падает.

Только теперь я увидел, что Юцинеле, оскальзываясь, упорно идёт куда-то по обледенелой земле. Я не сразу понял, о чём говорит Великая Тень — я не знал, на что он обратил внимание; но Госпожа Выси, кажется, понимала…

Потом это стало заметно всем.

Молнии в плотном теле тучи вспыхивали в определённом ритме; этот ритм замедлялся. Светлая полоса на горизонте становилась шире.

Таянка остановилась и подняла лицо к небу. Она заговорила. Ветер относил её слова — мелодичную, распевную горскую речь со странными интонациями. Юцинеле словно пела, повторяя одни и те же фразы: взлёт мелодии, падение, повторение одного мягкого, бархатистого звука. Итаяс склонил голову к плечу, улыбка его стала нежной — он любовался сестрой. «Невероятно!» — проговорил Аргитаи у меня над ухом.

Свет рос и набирался мощи. Стало теплее. Туча умалялась, лучи солнца приближались к нам, но казалось, что источник света — не в небе…

Девушка умолкла и запрокинула голову. Она улыбалась.

И тогда я узнал её.

Ту, кем она должна стать.

— Он почувствовал, — сказал Кайсен и вдруг резко приказал: — Ларра!

Тень Запада безмолвно вскинул руки.

Что-то сверкнуло — так, что у меня померкло в глазах. Я едва удержал защитную схему.

Горячее солнце Ожерелья песков просияло над головой.

Лёд стремительно таял; влажные травы поникали, обожжённые холодом. Одаль, среди невысоких всхолмий, стояла таянская княжна в уаррском полковничьем мундире: хрупкие девичьи плечи поникали от его золототканой тяжести, гибкая лебединая шея белела над стоячим воротником.

Перед Юцинеле сидел на четвереньках совершенно нагой, заросший как медведь, необыкновенно грязный мужлан.

Итаяс тихо рассмеялся. Кайсен удовлетворённо хмыкнул, меч Великой Тени вернулся в ножны. Аргитаи что-то изумлённо пробормотал.

Девушка потрепала демона по стоящей колом шевелюре и с лёгким вскриком отдёрнула руку — должно быть, её ударило током. Юцинеле засмеялась. Атергеро довольно замычал и по-медвежьи облапил её, уткнувшись лицом в колени.

— Теперь он будет послушен только ей, — сказал Итаяс, подойдя ко мне. — Маги Лиринии ещё держат его за узду, но он силён. Они сдадутся через несколько дней.

— Сдадутся? — недоверчиво уточнил я.

— Они сдадутся только по приказу, — озвучил Аргитаи мою мысль. — Лириния отступится?

— Они последуют его совету, — Итаяс мотнул головой в сторону Ларры.

— Что? — я уставился на пророка. — Они выманят Цай-Цей?

— Да, — горец лениво пожал плечами.

Аргитаи выругался сквозь зубы. Я промолчал.

Кайсен вычерчивал схему разрыва: под ярким солнцем узкий светлый прямоугольник, повисший в пустоте над землёй, был почти незаметен, но минута за минутой он становился всё плотней и ярче. Я размышлял: Цай-Цей — официальный Воин Бездны, и если Лириния прикажет выманить дракона на территорию Аллендора… Но побери бесы всё и вся, Кайсен клялся, что Анартаи держит своих демонов под контролем. Дом Теней отказывается смиряться? Как славно, что я узнал об этом сейчас. Что ж, если Тень Севера не в состоянии удержать Цай-Цей, змеедемона усмирит господин Атри, верховный маг. Нескольких дней ему вполне хватит на то, чтобы написать заклинание-уздечку. Но тени!