Дмитрий Щербинин - Спящие боги

Анна, для проверки потрясла одного из них за плечо – воин продолжал ровно, сильно храпеть. Тогда девушка подбежала к тому, у кого был ключ, и ловко этот ключ отцепила, бросилась к двери погреба – распахнула ее.

И вот из погреба шагнул старик седой, с горбатый, но с очень живым, добрым лицом, с проницательными глазами мудреца.

– Еще раз здравствуйте, дедушка Лорен! – вздохнула Анна. – Вот я вас освободила, и теперь вам бежать надо. Селитесь в лесу, а я вам еду носить стану…

– Подожди, подожди. – остановил ее старик. – Ты что же их – снотворным?

– Ага.

– Ну, ты вот подумай. Я убегаю, они утром просыпаются – тебя хватают. Ты же хозяйка.

– Так в том то и дело – это такое снотворное, что завтра они ничего не вспомнят. Я скажу – сама утомилась, спать пошла; а вы и без меня ушли – заклятье прочли, сквозь стены прошли. А ключ я на место повешу. И что они докажут?

– Докажут, доченька. Им виновного нужно будет найти, они и найдут. Так что, лучше уж мне старому обратно под замок.

– Что вы такое говорите? Как можно?.. Ну, я вас до последней калитки провожу, а сама вернусь.

Творимир спрятался обратно за занавесь и все не решался выйти – он, пропитанный вином, боялся показаться нелепым, смешным.

И тут с улицы рванул стремительный перестук копыт – мгновенье и уже остановился у крыльца. Девушка бросилась к окну, чуть отогнула занавеску, выглянула, шепнула:

– Всадник какой–то. Судя по одежде – богатый очень. И с ним еще один – маленький. Уже сюда идут.

По крыльцу затопали стремительные шаги. Дверь резко распахнулась, и высокая, вся в темном фигура шагнула в избу. Еще из сеней грянул напряженный, сильный голос:

– А, спят, бездари! Плетьми засеку!..

Он шагнул дальше, встал вполоборота – и Творимир едва не вскрикнул. Это был Бриген Марк. А нем был черный камзол, а камзол усеивала роспись драгоценных камней, в основном – кровавых рубинов. Лицо у Бригена было сильно бледное (видно, мало на свежем воздухе бывал), щеки впалые, а под глазами – синие мешки бессонных ночей и нервов. Губы тонкие, белые, сжатые в волевую полосу. Он носил небольшую бородку, но и на щеках темнилась щетина. Глаза у него всегда были чуть выпучено, что выдавало натуру страстную, в волосах была проседь – что он пережил, бог знает…

Девушка куда–то юркнула, и потому Бриген сначала ее не заметил. Но он быстро и сильно пнул непробудного солдата, и уставился на Лорена, просипел:

– А – заговор!

Его рука потянулась к клинку – из–за угла метнулась Анна – она держала полено, и, быть может, и успела бы оглушить Бригена, но появилась еще одна фигурка. Это был маленький человечек с большим черепом – он сильно толкнул девушку, и полено только вскользь задело Бригена по плечу.

А Бриген уже перехватил ее запястье – сильно рванул к себе. Сощурился:

– Так… так… так…

И вдруг его глаза сильно полыхнули, он оттолкнул ее, и сам отпрянул назад, прошипел:

– А мы уже встречались с тобою!..

– И я Вас знаю. – холодно отвечала Анна. – Была в Бригеграде и видела издали. Вы – тот, кто несет людям страх и боль. Лучше бы мы не встречались. Вы мне неприятны…

– Молчи! – Бриген топнул ногой. – Проклятье! Где же я тебя видел?!.. Но не в толпе – это точно…

Творимир мог бы ответить «где», но он затаился.

Бриген снова надвинулся на девушку, и все шипел:

– Я не привык, к такому обращению. Но тебе это сойдет с рук… Черт, тебе все сойдет с рук!.. Я тебе вот что скажу – я тебя Полюбил.

Глаза маленького человечка расширились, и он плюхнулся на лавку.

– Но вы мне неприятны. – уже тихо сказала девушка. – Ваша страсть – нездоровое чувство.

– Откуда тебе знать?

– Потому что сейчас вы мучаетесь. Настоящая Любовь не может приносить мук. Даже и в печали – Любовь это поэзия, и творчество. Но… довольно переливать из пустого в порожнее. Что же дальше?..

– А дальше вот что. Я забираю тебя в Бригеград. Ты можешь говорить, что угодно, но от меня ты не убежишь. Когда предстанет выбор Я, или костер…

– Я выберу костер. – спокойно сказала Анна.

– Перед этим тебя ждут пытки.

– Я выдержу.

– Ты потеряешь рассудок.

– Я все выдержу. – по ясному, спокойному голосу чувствовалось, что она действительно выдержит.

– Ладно – время пройдет, и все измениться.

– Вам уже не измениться.

– Все – довольно. Ты, Фран (так звали коротышку), вяжи старика. Ну, а мы – выйдем на крыльцо…

И тут Творимир понял – это время воспользоваться его инкогнито. Бриген уже в двух шагах – ведет Анну. Тогда Творимир из всех сил качнул бочку.