Дмитрий Щербинин - Спящие боги

Творимир улыбнулся, зачерпнул свет ладонями, поднес его к лицу…

* * *

Нескончаемо длинный коридор выложенный гладкими белыми плитами. Вереница дверей. Некоторые из этих дверей открываются, выходят из них люди, в полголоса о чем–то говорят.

Вот двое – мужчина и женщина. Также как и остальные – высокие и широколобые. Лица, вроде бы и юные, но в их глазах – память многих прожитых лет. Это глаза мудрецов, прочитавших горы книг, многое познавшее на собственном опыте. Мужчина более оживленный, женщина – задумчивая. Мужчина говорил:

– Эя, мы близки к ЭТОМУ. Быть может еще двадцать–тридцать лет работы, и… Хотя много об этом говорилось, но как представлю – дрожь берет. Ведь мы же станем Богами, Эя!

– Богами?.. – женщина вздохнула и задумалась, потом сказала совсем тихо. – Сейчас, благодаря науке, мы живем шестьсот–семьсот лет, но мы же не боги.

– А там мы будем жить вечно! Да – мы не боги, но у нас тела, они нам мешают. Не будет тел, не будет желаний плоти, но будет вечность свободы и познания – тогда мы станем богами. И религиям, этим пережиткам прошлого – куда им тогда деваться?

– Но ведь сейчас мы не боги. Откуда же появится это, божественное? Божественное – это не возможность жить вечно. Это не возможность пересекать вселенную в мгновенье.

– Так что же?

– Если бы я знала… Кажется, ответ близко, но… Помнишь «Ожидание»?

– Ну, конечно еще в начальную подготовительную программу входит. Это же классика.

– «Ожидание» написал Петр Бруно, в темном, гарном двадцать пятом веке. Из «Истории», помнишь: «…бездушные исполины жилых небоскребов чередовались с мега–производствами, где человеческая единица значила гораздо меньше муравья в муравейнике». И первые броски в дальние галактики, и голод колоний на Марсе – все наслоилось. Век прагматичный, бездушный. И вдруг это «Ожидание». Вроде и роман, а читался как поэма. Над этой книгой рыдали. Вроде простая судьба девушки. Да – судьба трагичная, но сколько трагедий вокруг. Но как это подано! Как ее душа показана! Вначале две–три встречи с любимым, а он то ее и не заметил и забыл сразу – улетел в дальний космос, навсегда, на миллионы лет вперед. Его уже нет. Даже связи с ним нет – что–то случилось с его экспедицией – живая планета их поглотила. В то время религиям не верили – умирает человек, и все – тьма. Она в атеизме воспитана, надеяться вроде не на что, но все что у нее остается – это надежда на новую встречу. Она красива, умна, но помнит только о нем. ВЕРИТ. И это не прихоть, это Любовь.

– Да, помню, когда в первый раз читал – тоже расплакался. С одной стороны – тут и юношеская сентиментальность, а с другой – так тепло становится, когда «Ожидание» вспоминаешь.

– И где–то здесь истинная божественность. Петр Бруно знал ту девушку… Века прошли – их уже нет. Но чувства остались, они в нас, они нас греют, они учат людей хорошему. Они навсегда в наших душах. Безмерно возвышенные, этой теплой, спокойной вуалью греют. Они божественны.

– Но ведь это твое воображение, чувства, твоя душа – им то что до этого? Их настоящих нет… Или есть?.. Но где же?

– Я ничего не могу на это ответить… Но мне кажется, что они живут в каждом из нас. Иногда мне кажется, что я – та самая девушка.

– Перерождения – одна из самых древних религиозных концепций человечества, однако, как и любая другая религиозная концепция, научно не доказана. Не думаю, что и тебе, милая Эя, сейчас это удастся.

– Ты прав…

– А потому пошли – кушать.

* * *

Зала, большая чем все залы виденные Творимиром. Должно быть, здесь собрались миллионы людей, но по ровному сильному гулу, чувствуется, что за стенами их собралось гораздо больше – миллиарды.

Никто не толкался, не вопил. Лица возвышенные, глаза сияют. Все это высокие люди, с очень большими черепами – задумчивые, глубокие. Большинство из них прожили столетия, но здесь нет ни стариков, ни седых волос.

В центре залы – высокий беломраморный постамент, на котором стояли мужчина и женщина в легких, белых одеяниях. Они так сияли душевным счастьем, что походили на богов. Над ними дышало лазурью ясное небо.

Рядом подымались, сферами выгибались плавные колоны. Ну а в сферы, словно бы радуги кто поймал…

Заговорил мужчина – негромкий его голос лил спокойствие и силу. Этот голос был слышен по всей безмолвной зале, и за ее пределами.

Вот что он говорил:

– И вот многолетние научные искания завершены. Здесь… – мужчина указал на радужные сферы. – …эликсир бессмертия. Бессмертия истинного, не подвластного ни прихотям природы, ни пламени звезд. А чтобы не быть голословным, сейчас я продемонстрирую его действие на себе.