Дмитрий Щербинин - Спящие боги

Творимир постарался поскорее пройти смрадную от многолюдного ночного застолья залу, и, припоминая указания дворецкого, поспешил в уготовленную ему комнатку. В длинном и темном коридоре столкнулся с Бригеном Марком. Их предводитель заметно волновался, впился взглядом в Творимира, резко спросил:

– Ты склеп видел?

– Что? Какой слеп?

– На местном кладбище.

– Нет…

– Так где же ты всю ночь ходил?

– Похоже – хлебнул лишнего, ничего не помню…

– Где ж хлебнул, когда тебя с самого начала пира не было!

– В голову ударило – помутнение. Должно быть, переутомился. – и, стараясь перескочить на другую тему, спросил. – А кто еще был на пиру?..

– А князь какой–то, со своими людьми. – без всякого интереса вздохнул Бриген Марк, и тут же вновь набросился на Творимира. – Так что – не видел склепа?

– Нет. А что?

– На склепе птицы с ликом той девки. Ну, помнишь, во дворе? Она за тобой ухаживала, а потом, как я подошел – убежала – вроде как с пылевым вихрем улетела…

– Возможно, помню. – стараясь сохранять безразличный тон, отвечал Творимир. – Ну, и что? Вам она понравилась? Сами ведь говорили, что…

Бриген раздраженно махнул рукой, и поспешил дальше по коридору.

Творимир надеялся скорее уединиться в своей комнатке, и не выходить до тех пор, пока не наступит Лунная ночь. Однако этому не суждено было сбыться – массивным шаром навстречу ему катилась одна из трех сестер – жирная Сома.

Она увидела Творимира, и похожие на подушки губы ее вытянулись улыбкой. Сома перехватила его за руку, и пролепетала:

– Ах, такой красивый, а на пиру не был!

– Ничего страшного. – постарался заверить ее Творимир.

– Да как же ничего, когда вижу – изголодался, голубчик. Ну, пойдем скорее. Я тебя накормлю, напою.

И тут Творимир почувствовал, что он действительно очень голоден – в желудке забурчало. Все же он попытался отговориться:

– Я бы у себя в комнатке посидел, а вы бы мне немного покушать–попить прислали. Видите ли, я бы хотел один побыть…

– Всю ночь один пробыл, и опять – один. – покачала головой Сома. – Да что ж – я тебе мешать стану? Я в сторонке посижу, ну а ты поешь–попьешь. Ну, пойдем, пойдем…

Они вошли в помещение, где на вертелах поджаривались, жиром шипели громадные мясные туши; где высились не одну сотню литров вмещающие бочки. Помещение было обширным, и дальняя часть его терялась в полумраке. Кто–то усиленно чавкал–булькал–сопел, однако ж, сколько Творимир не приглядывался – никого, кроме себя и Сомы так и не увидел.

Хозяйка уже плюхнула перед ним чашу, поставила тарелку с мясной едой. Творимир попробовал – оказалось очень вкусно. Выпивка была легкой, таяла во рту… Он и не заметил, как охмелел…

В голове пылали, беспорядочно неслись и бесследно пропадали хмельные мысли. Хотелось куда–то, зачем–то бежать, чего–то кричать, петь. Он вскочил, но на плечо легла пудовая ручища Сомы – усадила.

– Еще покушай–попей, а то – вон тощий какой…

И Творимир не отказался – казалось ему, что, чем больше он съест–выпьет, тем лучше ему станет. Ну, а Сома все подливала, подносила…

– Я бы вот что сказать… – начал было Творимир, но уже не мог вспомнить, что же он «хотел сказать» – пылающая голова клонилась к столу.

И тут Сома потрясла его за плечо:

– О, ты посмотри, кто к нам пожаловал. Сестрица моя – Жара.

Творимир поднял голову и уже не мог ее опустить.

На пороге остановилась красавица, красивая той грубой красотой, в которой не видно ничего духовного, но к которой пробуждается животная, бешеная страсть. Массивное, многие удовольствия сулящее тело, выпирающие груди, покатые мягкие массы ляжек под богатой, но легкой одеждой, которую в мгновенье можно скинуть. И глаза, и губы, и руки, и поза и каждое движенье – все вопит, зазывает к долгому, бурному соитию. Двигалась быстро, но тяжело – много в ней было плоти. Схватила кубок, осушила, и жаркой, мясистой рукой обхватила Творимира за шею, обдавая нагретым, трепещущим воздухом, поглядела на его глаза, на губы, облизнулась. Страстным голосом спросила:

– Ты, должно быть, ученый?

Творимир чувствовал сильное влечение – на его лбу обильно выступил пот.

– …Да, читал кое–какие книги

– А–а, с тобой интересно поговорить – не то что со всякими…

Творимир смутно припомнил: вчера Сома говорила, что Жара «занята» с каким–то князем, но это уже было не важно – не помня себя, пьяный, впился долгим животным поцелуем в ее губы – она хищно застонала, чуть отпрянула: