Артур Баневич - Где нет княжон невинных

Конь ротмистра все еще был жив и визжал, но визжал он во все ускоряющемся полете — под мостом, кажется, оказалось достаточно свободного пространства. Всем стало ясно, что вцепившийся в конец бердыша Збрхл держится так спазматически не за древко, а за шанс выжить.

— По голове его, Ленда! — Одного глаза Дебрену хватило, чтобы оценить ситуацию. Ситуация была несложной: бердыш торчал в бочонке, бочонок держался на спине запасной лошади, а запасная лошадь, зажатая крупом и шеей между обломками двух балясин, лежала на животе, заменяя собой отсутствующую часть перил. Пока она лежала, все было хорошо: единственная свисающая с моста нога не могла погубить животное. Збрхл, висевший в латах, вцепившись в рукоять бердыша, тоже погибнуть не мог. Но сам конь — мог. Что и пытался сделать — поднимаясь.

Дебрен не мог бы сказать, что вытолкнет коня за край моста: собственная паника, паника гнедого Ленды, который тоже лежал, правда, на боку, бессмысленно дергаясь, или просто законы природы, гласящие, что при таком распределении грузов и конкретно такой способности трех подков цепляться за булыжник вся система должна неминуемо рухнуть в пропасть. Возможно, не сразу, но именно это ужасало больше всего.

Потому что к системе следовало приплюсовать и гнедого Ленды, связанного с запасным веревкой, и саму Ленду.

Девушка упала неплохо для человека, у которого сломана левая коленная чашечка и кровоточит рана от стрелы над правым коленом. Конь по счастливой случайности не придавил ее, да и упала она со стороны конской спины, где ей не угрожал удар копытом. Но ноги остались в стременах, причем запутались так неудачно, что без ножа не высвободишься.

Ножа, конечно, не было. Времени — тоже.

— Руби! — Дебрен спрыгнул с седла и бегом бросился к ней. — Иначе вы все погибнете!

— Нет! — В ее голосе было столько протеста, что он на мгновение явно увидел умственным взором отбрасываемый меч. Падая, Ленда не забыла об оружии: меч все еще был у нее в руке. Как приклеенный.

Дебрен тоже чувствовал себя как приклеенный. К мосту. К тому месту, откуда ему довелось в бездействии наблюдать за тем, что разыгрывалось всего в полутора десятках шагов.

Слишком далеко. Магун не успел подойти к Ленде — на него набросился нетопырь.

Как и полагается нетопырю — хоть и мутанту, — он метил в волосы. Дебрен никогда не верил, чтобы нетопыри были такими глупыми, но, пожалуй, доля правды в народных сказочках содержалась, потому что хоть Дебренова шапка затерялась уже раньше, а опаленная во время трансфера голова непривлекательно блестела, тварь все же попыталась в нее вцепиться. На когтях осталось немного крови. Дебрен успел присесть, защитить глаза, махнуть наобум палочкой. Попасть попал, но без особого успеха, потому что палочка, если через нее не направляли силу, менее убийственна, нежели ременная школьная плетка. Нетопырь издал насмешливый писк и вцепился четырьмя конечностями магуну в спину.

— Ленда!! Бей по голове!!

— Нет!

Острые, как иглы, зубы вонзились Дебрену в ягодицу. Стало больно, но не поэтому он принял отчаянное решение и рухнул спиной на мост. Боль он мог вынести, но удержать заякорившегося уродца и не дать ему потянуться к глазам — не мог. То есть, конечно, мог, но только воспользовавшись обеими руками. Однако руки были ему нужны для другого.

Второй нетопырь пронесся над клубком людей и лошадей, нырнул за спину ротмистру. Збрхл рявкнул, скользнул на самый конец древка. Ленда, не выпуская меча и чуть не отрубив им себе ухо, боролась с запасным. Конь, весь в мыле, обезумев от страха, делал все возможное, чтобы отгрызть ей второе ухо. Ну и кроме всего прочего, встать. И то, и другое ему уже почти удалось.

— Убей его! — рявкнул Дебрен, перекатываясь с лопатки на лопатку и пытаясь побыстрее переломать нетопырю как можно больше костей. Действительно, что-то хрустнуло раз, другой, но мутант был размером с индюка и упорно делал свое.

— Нет!! Он спас мне жизнь!! — Ленда — может, потому, что не могла воспользоваться руками, а может, и из мстительности — сама вцепилась зубами в конское ухо.

— Брось! — загудел удивительно глухой голос ротмистра. — Дебрен прав! Себя спасай!

— Коня?! — взревел Дебрен, чуть не выбив себе левый глаз концом палочки.

— Збрхла! — в ответ прокричала Ленда.

Конь, обрадованный тем, что отпустили его ухо, сумел наконец поднять круп. Обхватывающая его шею девушка удерживалась низко только потому, что не могла высвободить застрявшую в стремени ногу. Но это уже ничего не меняло — животное начало сдвигаться к краю пролета.