Артур Баневич - Где нет княжон невинных

Столкновения с землей у шеи Дебрена тоже не было шансов выдержать. К счастью, получивший удар камнем верховой конь зарылся мордой в снег, а чародей так энергично вылетел из седла, что ему удалось развернуться в полете. Он ударился о землю ногами и бедрами, а не головой. Ягодицы вспыхнули болью, на мгновение потемнело в глазах, но снег смягчил удар, и у Дебрена не пострадали ни кости, ни сухожилия. Он даже не потерял палочки.

— Гррррифон! — с большим опозданием заорал Дроп.

Дебрен мог себя поздравить. Прекрасно видимый, но недосягаемый Пискляк пронесся над самыми верхушками пихт, вероятно, лишь в последний момент отказавшись от мысли добавить после каменного залпа когтями. Двигался он слишком быстро, и прежде чем Дебрен вообще надумал поднять палочку, орлокота и след простыл.

— Двигайся скоррррее!

Конь бился в агонии. Дебрен только теперь сообразил, что заросли вокруг них — в основном молодняк, только изредка перемежающийся более старыми деревьями. Для бестии с массой Пискляка — почти открытая поляна.

Дебрен вскочил и побежал. К счастью, массивные, как мачты, пихты начинались в нескольких десятках шагов. Они росли с большими промежутками, тем не менее грифон не решался молниеносно напасть с бреющего полета.

— Гррррадобой, — предупредил Дроп. — Рррразрричные арррсенарры. Корроткие перрррерррывы.

Очень скоро стало ясно, что он имел в виду. По замерзшей земле и стволам деревьев заколотили первые камни. Они не были большими, но падали почти отвесно, и каждый при попадании мог нанести человеку как минимум серьезную травму.

Это было не очень приятно, тем более что сразу после первого залпа магун наткнулся на один из разнообразных арсеналов.

Рядом с тропинкой из-под шапок покрытого снегом мха выглядывала небольшая, крепко изрытая киркой скала. Рядом наподобие кротиных холмиков ровными рядами лежали курганчики раздробленного материала, а сбоку на конце укрепленной в камне цепи поблескивали желтоватые человеческие кости.

— Пррренник с трррракта, — нетерпеливо бросил Дроп, видя, что Дебрен замедляет ход, почти останавливается. — Дрррревняя исторррия.

Правда. Некоторые курганчики поросли травой.

— Как он его приковал? Неужто у него такие хваткие лапы?

— Корраборррант. Дрррругой прренник.

Никаких свежих следов. Жаль. Если б он отсюда брал боеприпасы, можно было бы…

Нет, ничего не было бы можно. А надо бежать во всю прыть. Ждать здесь Пискляка нельзя, даже если, кроме этого «арсенала», во всей округе не было бы ни одного свободно лежащего камня. Если Ленда творит какие-то глупости, надо спешить. Если нет — с таким же успехом можно вернуться в трактир.

И все-таки Дебрен сомневался, поэтому очередной залп принял почти с удовлетворением. Грифон, выпустив из лап груз где-то высоко, здорово промахнулся, а магун убедился в том, что поступил правильно. У Пискляка не было проблем со снабжением камнями. Возможно, проблемы были с полетом, потому что, начиная от предыдущего склада дробленого камня, Дебрен все время бежал по следам его лап. Правда, большинство летающих чудовищ перемещается на крыльях лишь немногим быстрее, чем на ногах, оплачивая эту скромную выгоду увеличенным расходом энергии. Следовательно, тактика маневрирования на земле и атак с воздуха не доказывала ничего, кроме разумности. После шести налетов Дебрен уже знал, что летун не поддался соблазну закидывать противника как можно большим количеством снарядов. Атаки проходили с короткими перерывами, но их могло быть еще больше, если бы грифон использовал схему: бег — загрузка — полет — опорожнение сетки.

К сожалению, для этого он был слишком нетерпелив. Камни падали далеко от цели или бессильно отскакивали от веток. Взамен на снижение эффективности Пискляк приобретал нечто более ценное: безопасность.

Его тактика была проста. Он взлетал высоко, чтобы обеспечить многочисленным и поэтому легким снарядам большую пробойную силу, существенную в лесу, а затем с самой границы поля зрения сбрасывал груз. Зрение у него было лучше, он слышал звуки, сопровождающие бег, к тому же его не слепил бьющий прямо в глаза снег. Кроме того, он знал, как будет перемещаться противник, и хоть не всегда в нужный момент, но в тропинку попадал неизменно. И наконец, движение не мешало ему вести наблюдение.

Дебрен мог либо бежать, либо высматривать врага. Когда он терял ценное время и останавливался, задрав голову, его тут же ослепляла оседающая на ресницах белизна. Противник держался позади, но это — половина неба. Термовидение могло бы в какой-то степени помочь, но тоже не идеально, потому что падающий снег поглощал тепло, к тому же, чтобы сейчас рискнуть и сотворить заклинание, Дебрену надо было остановиться. Тропинка, вполне удобная для крупных кошек, для человека была дорогой преград. Даже самые распрекрасные глаза не способны заметить все ловушки, из-за которых можно упасть, поскользнуться или угодить в каменную щель. Дебрен упал лишь два раза и ничего не вывихнул, но бежал все медленнее не только из-за нарастающей усталости. Даже легкое повреждение одной ноги было бы катастрофой.