Елизавета Иващук - Радость отцовская

— Ложись на стол. Спиной вверх. — Отдал приказ отец. Естественно, он был выполнен. Щелкнули зажимы. Двигаться девушка теперь не сможет. Я перешла в плоскость заклятий. Так точно ничего не пропущу… В дверях появился голем с ящиком. Эти существа глупые, но слуги из них получаются, и воины тоже. К тому же у отца големы очень хорошие, подчиняются даже мысленным приказам. Отец вынул из ящика пару крыльев. Выглядели они плохо, но, наверное, подходили. Разных частей тел дома хватало.

Нужные инструменты в комнате уже были, и големы больше не появлялись. Отец начал соединять крылья с телом. Не исключительно физически, я видела, что он использует магию. И не только ее, но больше в этой плоскости ничего заметить было нельзя. Я устроилась на полу поудобнее и погрузилась в созерцание. Рабыне было больно, но она молчала. Но я могла видеть ее страдания. Это было красиво, красивее большинства эмоций. И очень интересно. Правда, через несколько часов она потеряла сознание. Но к этому времени почти все было готово. Я научилась определять такие вещи за последний год.

— Ну вот и все. — Отец провел языком по окровавленной ладони.

— Не очень вкусная… И хорошо, значит, у тебя не будет соблазна ее съесть. — Продолжил он. Отец был прав, есть ее не хотелось. Хотя в целом я от перекуса не отказалась бы. Мне нравиться часто есть. Да и для здоровья это необходимо.

— Я и не собиралась. А вот кого-нибудь другого съем с удовольствием. — Отозвалась я, переходя в обычную плоскость.

— Хорошо, Релли, пойдем есть. А она пусть пока полежит. Очнется, тогда передам тебе. — Рабыня все еще лежала неподвижно. Так часто получается после действий с другими плоскостями. Ничего, если отец сказал — очнется, значит очнется. А я пока поем… Хотя все равно, пополнеть не получается. Наверное, из-за того, что я похожа на отца. Он тоже худой… Или это называется стройный? В любом случае, я пока такая же. Боюсь, в школе мне и вовсе предстоит стать скелетом…

Конечно, отец не оставил рабыню валяться на столе. Он аккуратный. Големы уже занялись приведением комнаты в порядок. А он вымыл руки. Мне же ничего делать не пришлось. Можно было телепортироваться в столовую. Я так и поступила. Отец тоже.

Мы обычно ели в небольшой круглой комнате, отделанной темным деревом. Конечно, перекусы на природе и в городах были исключением. Мебели в столовой стояло немного — стол и два кресла. Сейчас големы уже заканчивали расстановку посуды и еды. Судя по запаху, оборотень… Феникс, или другая крупная птица. Хорошо… У такого мяса особенный вкус. А если все это еще и хорошо приготовлено… Я облизнулась. Язык у меня красивый, длинный, раздвоенный. Можно не стесняться. Отец говорит, что если у девушки красивый язык, сразу ясно — она здорова. А это важно для демонов… Если речь идет о серьезных намерениях. А я ведь когда-нибудь захочу замуж. Это, наверное, интересно. Хотя мне и так неплохо.

— Учуяла феникса? Хорошее мясо, согласен. Особенно у молодых девушек. А наше главное блюдо при жизни было именно молодой девушкой. — Отец телепортировался почти одновременно со мной.

— А это не кровь единорога в бокалах? — Поинтересовалась я, занимая свое место. Единороги очень редко встречаются, к тому же чуят опасность на расстоянии. Так что я не очень часто их пробовала. Даже отец не мог добывать такое мясо каждый день, а кровь тем более…

— Она, ты совершенно права. На днях повезло добыть несколько зверей. Я не показывал их тебе, слишком опасно. Но чучело можно изготовить.

— Конечно, я хочу посмотреть на чучело. Те, что есть в замке, совсем старые. — Я начала медленно есть нежное мясо, запивая свежей кровью. Вкусно…

— Я отдал приказ. Скоро ты сможешь на него посмотреть. — Отцу не нужно было много есть, но компанию он мне обычно составлял, если мог. А я часто сидела рядом, когда он работал. Хотя большую часть дел отец передал другому демону, когда получил меня. Тот, конечно, не обрадовался, но пока справлялся.

— Это хорошо. — Я наслаждалась едой. Хорошо, что отец так обо мне заботится… Он у меня замечательный.

— Конечно. — Отец ел немного, больше наблюдал за мной. Я с трудом понимала, как это возможно — почти не есть, но вниманию радовалась. Я видела любовь отца, его желание заботиться обо мне, и это было чудесно.

Еда отнимает много времени. Как и сон. Я занимаюсь другими вещами хорошо если семь-восемь часов в сутки. И в этот раз почти час потребовался, для того, что бы закончить прием пищи. Но это время было проведено с пользой и удовольствием. Когда я вырасту, спать и есть придется немного. Но до взросления далеко… Хотя отец и говорит, что пять-десять лет, это очень мало. Но когда живешь всего девять полных лет, трудно в такое верить. У меня не получается. К тому же пять лет будут наверняка испорчены, а так ждать труднее. Дома десятилетие прошло бы легко и приятно, но в этой вражеской школе едва ли.