Яна Алексеева: О кабинетах...

Правда, уже лет с полсотни именно мне приходится приглядывать за ситуацией. И политической и магической. Постоянно, хорошо еще, не лично.

Ну, за все надо платить. За возможность жить как хочется, в особенности.

Виррдан Деррейн тоже был доволен. Этот гном получил в свое распоряжение хладнокровную стерву, готовую порвать любого, кто косо взглянет на Главу. Вот такое впечатление производила Лиса, затянутая в кольчугу, увешанная кучей оружия и по мере возможности сохраняющая на лице ласковую, вежливую улыбку. Лучшая из телохранителей Геронии, сейчас – хозяйка крупного Дома, торгующего «особыми» услугами. Очень удобно и экономно использовать ее подчиненных для моих скромных нужд.

А как снимет амулет Спокойствия… В последнее время просто вспыльчивость и раздражительность повышается, но этого эффекта пришлось добиваться путем долгих, до изнурения тяжелых тренировок и штопки ауры. Ну я упоминал уже про кошколича, да? В ранние годы, помнится, жуть что творилось, по выражению моего первого ученичка. Собственно, тогда и был в первый раз порушен кабинет.

Или вот еще… Не кабинет, но тоже показательный случай, способный поведать всем живым, насколько опасна неуравновешенная стихийница. И все живые должны быть по гроб благодарны, что Лису теперь только я и могу из себя вывести. Огненная поддается на мои провокации с невообразимой легкостью.

Так вот.

Пару дней поморозив в лабораторных камерах пойманного вредителя, доведя его до тихой истерики проникновенными нотациями, чуть ли не дословно взятыми из учебника основ магической благопристойности двухсотлетней давности, и до испуганных воплей при виде Лисы, отвел его к Деррейну. Мальчишка был готов говорить.

Самым зримым результатом сего действа стал разгромленный до состояния щебня приемный покой Торгового дома. Мальчик оказался весьма талантлив, но мало устойчив к нервирующему кружению хищной зверицы вокруг себя. Я Лисил имею ввиду. Она так аппетитно скалилась и так жадно поглядывала на тощие мощи мальчишки, что даже мне его жалко стало. На миг примерно.

Дрожа и нервно оглядываясь, молодой недоучка по имени Ардан выложил все что знал. И то, где жил, и кто его родители, и где он работал… Мальчиком на побегушках в доме Шейнрар, кстати.

Нет больше такого Дома, ибо глава Дома Деррейн оказался мстителен.

А потом бедный мальчик нашел старые книги в каких-то развалинах, куда полез, движимый извечной детской глупостью и опасным для жизни любопытством. Впрочем, почему в каких-то? Во вполне определенных, я проверял. Уютное потайное логово какого-то мага, давно и глубоко Темного, не скрывающего пристрастий и потому прожившего насыщенную, но короткую жизнь. Если судить по подпалинам на стенах, силуэтам, отпечатанным в камнях убежища и тяжкому, затрудняющему дыхание застою магических потоков, кончина его тоже была красочной. Но хуже моей, хотя бы потому, что я-то жив.

Ардан нашел в заброшенной пещере остатки нескольких ритуальных кругов, пару свитков, горсть разряженных амулетов, ну и книги. «Ритуалы первого круга», «Малая книга возрождений» и обрывки трактата о редких видах животных.

Сумел не попасть ни в одну из десятка ловушек, выбраться целым, скрыть найденное от приятелей, с которыми шлялся по отрогам, и на добытых отрывочных знаниях развить скрытый талант. Да еще не в том направлении.

Но язык придерживать еще не научился.

Когда разговор зашел о последнем налете на склады дома Деррейн и его последствиях, он несдержанно заявил, ткнув пальцем прямо в лицо синеглазой полукровке:

– Это она виновата!

Глаза огненной полыхнули алым.

Я предусмотрительно скрылся за дверями зала. Прислонившись к дверям, прислушался. Голоса мгновенно взлетели до истеричных криков, перекрываемых гудением шаманской песни. Пол под ногами слега дрогнул, с низкого потолка посыпалась мозаика. Разноцветные стеклянные капельки заскакали по камням. Из щелей потянуло гарью, разноцветный дымок просочился по полу, путаясь в ногах ласковой змейкой. Светлый, освещенный десятками магических фонарей, коридор сразу прибавил в загадочности и таинственности.

Глаза у младших стражей Дома, прибежавших на грохот, были такие испуганные… Почти как у моих магистров, попавших под горячую руку. Приоткрыв двери, выпустил в коридор клубы дыма и пыли, осевшие на одежде тонким слоем серо-черной грязи.

В итоге за порушенный склад и приведенный в негодное состояние приемный зал расплачивалась Лиса, из своей премии. Я благополучно избежал сей радости, потому что в договоре традиционно предусмотрительно прописал пункт о возмещении ущерба, нанесенного любому имуществу по вине заказчика.