Яна Алексеева: Дипломатическая почта

Потянувшись, я встала. Пусть их… есть дела куда более важные. Проскользнув в каюту, коснулась плеча дремлющего мужчины. Тот мгновенно напрягся, распахнув шалые карие глаза.

– Что?

– Мы почти на месте.

Осторожно поднявшись, Кэр яростно потер лицо, сгоняя предутреннюю муть.

– Ты готова?

– Конечно, мой господин, – опускаясь на колени, чтобы поменять повязку, тихо выговорила я. – Все будет, как договорились.

Когда солнечные лучи, теряя силы, пробились через облачный покров, мы уже миновали Крабью клешню, длинную скалистую косу, на которой стоял древний маяк. На вершине темной, обшарпанной, но все еще внушающей благоговение своей мощью башне горел огонь. Хрустальная сфера медленно вращалась вокруг масляного фонаря, разбрасывая в море сияющие блики, прокладывая радужные дорожки на пене, бьющейся о камни. В дни, когда солнце не скрыто за пеленой облаков, вид его ослепителен.

Ни одна синяя сторожевая рукка, из тех, что неспешно скользили чуть дальше, на траверзе маяка, не потребовала остановиться. Хотя «Краста», сверкая в утреннем сумраке белоснежным парусами, поставленными взамен маскирующих в самый последний момент, так неожиданно вынырнула из-за скал Раковины. Возможно потому, что мы не скрывались, или оттого, что по моему приказу вдоль мачт были вывешены особые вымпелы. Родовые бело-золотые и ало-черные, символизирующие срочный вызов. Именно такие должны носить корабли островов, у которых сменился саеш до того момента, как он не предстанет перед хозяином Столичной Жемчужины.

Кэр, стоящий за моей спиной, усмехнулся:

– Охранники ваши странно доверчивы…

Я вывернула руль и лекка, описав широкий полукруг и недовольно шелестнув парусами, нырнула в ущелье, образованное двумя половинками Клешни. В довольно широком проходе гуляло эхо, сквозной ветер трепал флажки и вымпелы. Фарватер был необычно глубок, и замерять его темные, мрачные глубины не было необходимости.

– Те рукки – не единственные охранники Жемчужины, – тихо прошептала я, указывая вверх.

На скалах, свесив хвосты в воду, сидели огромные ящеры. Черно-зеленая чешуя почти сливалась с камнем, и присутствие их выдавали ярко-желтые глаза и тихое, едва перекрывающее шум волн шипение. Длинные шеи хищников шевелились, когда они отслеживали наши движения. Короткие лапы уверенно цеплялись за поросшие мхом камни, крылья напряженно дрожали. Соразмерны и опасны… Мне почему-то бросились в глаза длинные клыки, которые продемонстрировала одна из тварей, ощерившись. Мои матросы замерли на палубе, и, кажется, даже не дышали. То ли от страха, то ли от восторга.

Кэрдан глубоко вздохнул, положив руки мне на плечи.

– Да, стражи следят… за гостями острова уже много сотен лет.

– Верю, верю… Знаешь, кто это? Морские химеры, животные, считавшиеся вымершими уже лет двести.

Конечно, я знаю это.

Скала слева отодвинулась в сторону, и мы вышли на просторы залива Створки.

– Понятно теперь, почему этот остров называют Жемчужиной… – прошептал Кэрдан.

– Да, – посреди огромной заводи возвышался остров. Белые стены поднимались из воды на высоту в две сотни лей. Скрывающееся за ними здание мало походило на крепость. Стрельчатые окна, карнизы, изящные колонны… Четыре башни по углам были отделаны светло-розовым мрамором, стены украшены золотыми узорными барельефами, два десятка узких мостиков тянулись от берегов, заставленных множеством разноцветных каменных домов, перемежающихся густой тенистой зеленью. Два причала, перегораживающие путь к замку, были уставлены разномастными судами. На большинстве из них красовались вымпелы срочного вызова.

На берегу суетились люди в темно-зеленых длинных одеяниях. Длинный гулкий звук разнесся над водой. Это нам. Знак сбросить скорость и приготовиться к швартовке.

– Паруса долой! – послушные приказу, мои ребята ожили и засуетились на привычной им высоте. Лекка резко замедлилась, а с ближайшего причала в одну из лодок спустились полдюжины встречающих. В несколько гребков они достигли борта, и по разрешающему кивку приняли из рук Нарина канаты. Отбуксировав «Красу» к свободному месту, они молча затянули концы на высоких тумбах. Лекка мягко прильнула боком к обитым соломенными матами столбам.

– Вот так… – ласково погладив дерево штурвала, подняла руку. – Тир, двойной портшез!

Тот кивнул, спрыгнул на доски и, огибая слуг, заторопился к берегу.

– Эти люди всегда так молчаливы? – Кэрдан осторожно спустился вниз следом за мной. Он не очень ловко себя чувствовал в темно-желтом, длинном кафтане, твердом от вышивки. Поправив граду, он прикрыл лицо платком. Так никто не сможет сразу определить, что он – не местный.