Джульет Маккенна: Огонь с юга

— А вот и нет! — загорячился Мезил; голос его ломался и звучал то по-мальчишечьи, то по-мужски.

— Спорю на день службы Лемира, что могу тебя побить, — бросила вызов До.

— Дети, — Рекха не повысила голоса, но открыла глаза и взмахом руки отослала прислужницу. — Во-первых, До, бейся об заклад не иначе, как на что-то действительно для тебя ценное. Если желаешь испытать, чья удача вернее, твоя или Мезила, поспорь на твои услуги ему или на любой из твоих талисманов. Тогда результат будет иметь для тебя хоть какое-то значение. Во-вторых, у меня был долгий и утомительный день, как и у вашего отца. Ведите себя прилично — и с вами станут обращаться как со взрослыми. А вздумаете безобразничать — вас отправят в постель вместе с малышами. — Она поднялась на локте и сощурила глаза на Виду. — А кое-кого, как я вижу, надо отправить спать вторично.

По кивку госпожи рабыня положила гребень и хлопнула в ладоши, глядя на девочек.

— Теперь тихо. Если разбудите малышей, завтра вас ждет на завтрак холодная соллерная каша и никаких плодов.

Кейда поставил Эви на пол, и та послушно последовала за сестрой через внутреннюю дверь, выходившую в залу с лестницей.

— Можешь сыграть еще разок, Мезил, а затем пойдешь спать. — Рекха встала и вперила в Андита суровый взгляд. — Ты скажешь мне, не хитрит ли он. До, если с руками все в порядке, Лемиру следует очистить твое лицо. Теперь никто больше нас не увидит, а кожа должна немного подышать перед сном. — Она ласково улыбнулась мужу. — Не принять ли нам какое угощение наедине, мой повелитель?

— Как пожелаешь, жена моя, — ответил Кейда с поклоном. Платье зашептало что-то холодному мраморному полу, когда Рекха повела мужа по проходу в обширный и пустынный покой. Рыжеватые деревянные покрытия стен были выложены великолепными цветами и листьями из перламутра и мыльного камня. Низкий столик из такого же дерева с тем же узором был поставлен по одну сторону от роскошного ковра с изображениями ярких кроваво-красных завитков папоротника.

— Когда ты вернулся? — спросила Рекха, едва они вошли.

— Перед самым закатом, — ответил Кейда. — И сразу поднялся на башню, чтобы почитать в небе в последних лучах дня.

Телуйет скользнул мимо него, чтобы незаметно зажечь в покое лампы, после чего благоразумно удалился.

— Надеюсь, ты увидел там, что все хорошо? — Рекха поглядела на него бдительными темными глазами.

— Небеса предвещают много благоприятного, и никакие знамения не говорили ничего иного. Я получил тьму предложений от старейшин деревень: мне показали и меченосцев хоть куда, и пареньков, жаждущие отправиться за море, да еще хоть корабль загружай изделиями учеников, которых прислали самые разные ремесленники, чтобы ты оценила. — Кейда махнул рукой в сторону соседнего помещения. — Я вижу, твое путешествие тоже было удачным.

— Мони Редигал всегда знала толк в рабах, — кивнула жена с нескрываемым удовлетворением. — Его зовут Лемир.

— Слышал. Пожалуй, чересчур молод, — задумчиво сказал Кейда. — Да и слишком хорош собой.

Рекха подняла бровь безупречного рисунка.

— Думаешь, мне следовало поискать для нашей дочери что-нибудь без конца перепродававшееся, вроде Ханьяда?

— Телуйет говорит, что Ханьяда владельцы продавали друг другу с одного конца Архипелага до другого, пока Ток Файле не приобрел его для Сэйн, — Кейда пожал плечами. — Он может сообщить ей много такого, что она найдет полезным.

— Для женщины, так внезапно возвысившейся, он хорошо подобран. — В голосе Рекхи лишь едва угадывался намек на едкость. — Мы с Джанне позаботились о том, чтобы До не понадобился такой наставник. Она может искать мудрости или хитрости у раба, когда достигнет такого возраста, чтобы решать самой, что ей нужно. А пока пусть ее обожает и потакает ей парнишка, достаточно красивый, чтобы ей завидовали все равные из других владений в эти последние сроки ее девичества.

Прибытие Телуйета избавило Кейду от поиска ответа. Супруги стояли молча, пока раб ставил на низкий столик поднос и наливал светлый плодовый сок из длинногорлого толстобрюхого кувшина кованой бронзы в сияющие кубки.

— Мы позаботимся о себе сами. — Кейда отпил длинный глоток, в то время как Телуйет налил питье Рекхе и отступил к двери. То был сок лиллы, как и следовало ожидать в такую пору.

— Обожать и потакать — это хорошо, но умеет ли этот Лемир драться и знает ли, для начала, в каких случаях дерутся? — Он повернулся, чтобы вновь наполнить свой кубок, и поймал взгляд Телуйета, закрывавшего дверь. Телуйет едва заметно кивнул.