Садовница

Девушка медленно кивнула.

— Так что же ты сразу не сказала?! Я уж Бог весть что подумать успела, а все, оказывается, так просто! — Эрле чуть не засмеялась от облегчения и, не давая Анне ответить, продолжила дружелюбно: — Туда добираться — недели полторы-две. Границу пересечь — легче легкого, солдаты за пару монет и ослепнут, и оглохнут, и онемеют. А в Таххене вам поможет устроиться отец Теодор — помнишь, я про него рассказывала? — спросите церковь Святого Варфоломея, ее там все знают, отдашь письмо, скажешь — это от Эрле… да что с тобой? — увлекшаяся планами девушка только сейчас заметила странную гримасу на лице Анны — словно та увидела паука на платье: и раздавить боязно, и отпрыгнуть не получится. — В чем дело, Анна?

— Священник? — негромко переспросила девушка, и в одном этом слове было столько гадливости, что Эрле надолго замолчала. Поняв, покачала головой.

— Так вот значит как… А что же его просьба к хозяину золотошвейной мастерской?

— Я не умею шить золотом, — опустив голову, обреченно призналась Анна. — Я там просто работала… за мастерицами убирала, по поручениям бегала, когда говорили…

— Это я знала, — сказала Эрле без всякого осуждения. — У какой же мастерицы иголки дома не найдется?.. А все же зря ты мне с самого начала правду не сказала. Я бы тебя шить научила.

Анна промолчала, только опустила голову еще ниже.

— Ладно, чего там… Все равно уже поздно. Надеюсь, отец Теодор хоть Стефана к чему-нибудь пристроит… Кстати, а он сам-то с тобой в Таххен ехать согласен?

— Ему… ему все равно, — тихо ответила Анна. — Он очень изменился после… после того, что произошло.

— А деньги на дорогу у вас есть? — продолжала расспрашивать Эрле.

— Д… да. Сегодня утром заходил М… Марк, — девушка в очередной раз сделала над собой усилие, чтобы выговорить это имя, — к Сте… к Стефану я его не пустила, сказала, что… ну да неважно. Он постоял тут и ушел… А потом я нашла кошелек на перилах. Верно, это он, больше некому…

"А ко мне даже не заглянул", — с невольной горечью подумала Эрле и тут же постаралась выбросить эти мысли из головы.

— Тем лучше, — произнесла она преувеличенно бодро.

— Я была несправедлива к нему, — сказала Анна шепотом. — Я думала — он Стефана то ли использует как-то, то ли обвинить в чем-то хочет… думала — арест его рук дело, так ему сгоряча и сказала, а он… а он…

— Я скажу ему, — пообещала Эрле. — Обязательно передам…

Но на сердце у нее было тяжело.

…Стефан и Анна зашли к ней утром — ненадолго, только попрощаться. Стефан казался подавленным и понурым, всегдашняя плутовская улыбка исчезла с его лица, а на лбу появились хмурые складки. Анна глядела на него с немым обожанием и вообще выглядела менее несчастной, чем обычно; Стефан и не думал от нее отстраняться. Почти машинально Эрле отметила, что зеленый ореол таланта вокруг его головы заметно поблек.

…Эрле прождала Марка целую неделю. Не раз и не два она ловила себя на том, что перед домом невольно ускоряет шаг, почти взлетает по ступенькам, а в дверь колотит так, что едва не рвется цепочка дверного молотка. Приходилось брать себя в руки, заставлять идти медленнее и в дверь стучать осторожнее. О Марке она старалась думать как можно меньше. Получалось плохо, и раздосадованная Эрле мстительно представляла, сколько хороших и добрых слов она ему выскажет, когда он все-таки соизволит объявиться. Порой ей казалось, что она была с ним слишком резка и больше его не увидит, и тогда она еле сдерживалась, чтобы немедленно не сорваться его искать. Приходилось одергивать себя, ссылаться на гордость и на то, что он все-таки обещал прийти сам.

Он появился, когда Эрле ждала этого меньше всего. Она кинулась ему навстречу, уронив на пол шитье и табурет. По пути споткнулась о вышедшего посмотреть на гостя Муркеля, кот обиженно мявкнул и ушел из комнаты. Все гневные слова тотчас же позабылись, и девушка чуть не бросилась Марку на шею, но вместо этого только взяла у него из рук плащ. Машинально попыталась повесить его на каминную решетку, чуть не уронила в огонь — Марк отобрал его и от греха подальше повесил на ширму. Только сейчас она заметила, что на нем дорожный костюм.

Юноша выглядел смущенным и немного настороженным — у нее хватило ума сообразить, что виной всему она сама, и чинно сесть на табурет, подняв с пола шитье. Марк взял себе из-за ширмы второй, устроился на нем подальше от Эрле, поближе к двери и долго сверлил взглядом шитье, не зная, о чем говорить. В итоге девушка не выдержала и заговорила первая.