Ольга Романовская - Обещание

Накануне бракосочетания Элена пошла на кухню, воспользовавшись всеобщей суматохой, взяла из шкафчика крысиный яд и спросила стакан молока…

Остались флёр и горечь снов,

Где есть она и ночи нет.

Был выполнен её обет

Не принимать чужих цветов.

О её смерти Ларго узнал через полгода от случайного встреченного им в Лиэрне мен-да-менца.

Отец Элены стал богаче, чем прежде, снова давал приёмы в шикарном городском особняке. Недавно он женил сына на одной из дочерей губернатора.

История действительно была стара, как мир, но, давая ей оценку, Ларго ошибся: их не ненавидели, а просто не понимали.

— Где ты пропадала столько времени? — спросил Маркус, когда Стелла наконец вернулась. — И почему у тебя такое траурное лицо?

— Мне только что рассказали о страшной трагедии непонимания. Не смейся, пожалуйста! — с укором сказала принцесса, заметив на лице друга улыбку. — Тут всё серьёзно, настолько серьёзно, что кончается кладбищем.

— Только не надо пересказывать мне эти ужасы! Кстати, ты повязала ленточку на дерево счастья?

— Повязала. Только теперь я не уверена, что это поможет.

— Тогда зачем было тратить время?

Стелла насупилась, но промолчала.

Они уехали, а Ларго остался. Осталась и «трагедия непонимания», изменились лишь действующие лица.

А казалось, что могло бы случиться в захолустном провинциальном городке…

Давным-давно, когда люди пришли в долину между Черпенами и морем Уэлике, они сначала выборочно заселили устье Уэрлины и берега рек-близнецов Бали и Беридан, а лишь затем, десятилетия спустя, дошли до реки Лиэны, где основали будущую столицу государства.

Озеро Мен попало в сферу их интересов, когда окрепшая, могущественная Лиэрна всерьёз заявила свои права на доминирование над окружающими землями, еще не объединенными в одно государство, — люди пришли сюда за рыбой и древесиной.

Так как земли были не пригодны для земледелия, основу населения менского края составляли рыбаки и плотники.

Стелла остановилась на берегу озера, наблюдая за тем, как рыбачьи лодки скользят по воде, как громко хлопают на ветру белыми парусами более крупные судёнышки. Паруса были грязными, местами в заплатах, но всё равно живописными.

Тёмные фигуры рыбаков притворно легко перевешивались через борта и вытягивали из серо-голубой глади воды тяжёлые сети.

Плетёные корзины со свежевыловленным уловом ровными рядами выстроились на просмолённом, почерневшем от воды причале. Несколько мелких рыбачьих судёнышек покачивались возле него на лёгкой прибрежной волне.

На этой стороне озера Мен была деревня. Небольшая — домов в пятнадцать. Из неё долетал запах копчёной рыбы — казалось, она была здесь повсюду.

Принцесса ждала Маркуса: он пошёл в деревню, чтобы выяснить, как добраться в Санину — Стелле непременно хотелось побывать там до возвращения в Лиэрну. Почему, она и сама толком не знала.

Несколько женщин, подоткнув за пояс шерстяные юбки, помогали мужчинам вытаскивать на берег сети с рыбой. Они были босые, с оголёнными до локтей красными полными руками, но, похоже, несмотря на промозглую погоду, им не было холодно.

Стелла подошла к ним и завела непринуждённый разговор о местных новостях. Нет, она не хотела услышать о своей победе, просто опасалась, что за время её отсутствия случилось что-то, что может негативным образом сказаться на здоровье сестры.

— Да чего тут может случиться? — усмехнулась одна из них. — В нашем-то захолустье!

— А в столице?

— Где мы — а где столица!

— Значит, ничего важного?

— А почему Вы спрашиваете? — Рыбачка провела рукой по вспотевшему лбу и внимательно оглядела девушку.

— Я уезжала и хотела бы знать, что произошло за время моего отсутствия, — уклончиво ответила принцесса.

— А где Вы были? — Она оказалась любопытной.

Стелле не хотелось говорить об этом, но пришлось. Чтобы не вызвать подозрений, нужно было отвечать быстро, и она сказала правду:

— На севере, за горами.

— Это там, где живёт злой колдун? — подозрительно спросила рыбачка.

Её товарки нахмурились и пристально уставились на принцессу. Обстановка накалялась. Чего доброго, её схватят, как добисскую шпионку или, что ещё хуже, побьют. Какой позор, лиэнская принцесса приедет домой в синяках по милости собственных подданных! Или и вовсе не вернётся — от этих рыбачек можно всего ожидать; мало чего найдется страшнее разъярённых, сызмальства привыкших к тяжелому труду женщин.