Etcetera - Оборотень

И ее имя… Йин. Где-то он это уже слышал, но все никак не может вспомнить где.

— А эту дамочку все-таки жалко… — вздохнула она, прерывая его мысли. — Любовь зла, полюбишь и кота. Сев, она так на тебя пялилась.

— Она пяли… смотрела не на меня. Она вглядывалась в свое прошлое, которое все никак не может отпустить. Это было давно, и сейчас она просто увлечена воспоминаниями. Мы с ней едва встречались несколько раз. Слуги просто разнесли слухи о моем внешнем виде, вот она и пришла меня навестить.

А ведь, странно, как быстро Лилиан обо всем узнала, подумал он. Даже плохие новости не распространяются с такой скоростью.

— Моя подруга Марфа читала в книге, как одна девица долго, долго ждала своего возлюбленного, аж несколько лет. Потом его ранили, и он стал страшным прям как ты, и она его все равно не бросила, и он признался ей в любви, потому что сомневался раньше, нужен ли ей он сам или его красивая внешность! Вот…

Пожалуй, если бы ее подруга не умела читать, он бы чувствовал себя гораздо счастливее.

— Спасибо, за увлекательный пересказ. Но признаваться я ни в чем не собираюсь.

— Ну это я к тому, Сев… ну или не к тому… ну в общем, не снимай маску. Ну если хочешь, чтоб она тебя не разлюбила. А то даже когда ты обратно превратишься, она тебя даже в щечку поцеловать не сможет, потому как кошачью рожу завсегда видеть будет. Такого не забудешь. — рассудительно заметила она. Рассудительность ей не шла и даже как-то настораживала. — И вообще не умеешь ты с девицами обращаться, Сев. Случай с феей это только доказывает.

Он смерил ее взглядом, почему-то без труда представив, как она выглядела в детстве. Маленькая белобрысая сиротка в обносках с невинным взглядом и обязательно что-нибудь ворующая.

— Чего? — поинтересовалась она. — И можешь открыть лицо, Севэриан. Я не испугаюсь. — она довольно похоже передразнила Лилиан. — Поору только немного и упаду в обморок.

— Где мы встречались, Йин? Мне просто интересно.

Ее глаза приобрели привычное невинное выражение. Во лжи ее бы постеснялся обвинять даже праведник.

— Да, мне откудова знать. Тупая фея тебе это говорила. А не мне. — она зевнула и быстренько вскочила. — Спокойной ночи, Сев.

Сидеть в столовой в одиночестве оказалось не очень приятным занятием. Хотя изматывающая головная боль, почти всегда преследующая его, когда он находится в этом доме, прошла. Он даже не заметил, когда и как. Севэриан направился к двери, но вдруг резко остановился и обернулся. Одной вилкой на столе стало меньше. Как и говорил Риан… хорошая у девчонки реакция и нехорошие наклонности. Запасы в кладовке похоже пополнятся.

Поднялся по лестнице в свою комнату, одним своим видом распугивая еще не успевших лечь слуг. Йин была права, полюбоваться есть на что. Мимо точно никто не пройдет. Насчет своей внешности до превращения, которую до сих пор помнила Лилиан, он тоже не обманывался.

Но для нее он тогда выглядел чуть ли не рыцарем в сверкающих доспехах. То ли из-за сомнительного остроумия, то ли из-за того, что два года кряду выигрывал соревнования мечников. Вряд ли повлияло положение в обществе или кошелек, как на других. Она видела лишь свое представление о нем, а не его самого. И его хотела видеть красивым. Страстно. До одурения. И желает видеть его таким сейчас. Кто б знал, насколько люди любят себя обманывать.

Он ничком лег на кровать, но тело само по себе свернулось в клубок, обернулось хвостом. Да. Теперь стало значительно лучше. Мягко, удобно и пожалуй даже уютно. У него появились кое-какие мысли, как разобраться с колдуном, если не найдет другого выхода, но этот способ казался таким же невозможным, как достать звезду с неба. Впрочем, время покажет.

Кошачьи уши слышали, как за окном неторопливо шел снег и потрескивал огонь в камине. Усталое тело наконец расслабилось… И Севэриан вер Анд" наваррэ, проклиная себя последними словами, замурлыкал.

4

"Риск представляет собой осознанную, возможную опасность потерь,

вытекающую из особенностей тех или иных явлений.

И с давних времен человек стремился управлять риском, уменьшить его,

насколько это возможно, но никогда не отказывался от него."

Выдержки из трактата по философии.

Веаран Джарриго был довольно непростым колдуном. Это все признавали, даже его самые злейшие враги. Разносторонняя личность, и это самое меньшее, что можно было о нем сказать. Чернокнижник, исследователь запретных учений, он ставил опыты на всем, что подавало признаки жизни и было подвластно колдовству, за что его и изгнали из города. В последнем своем безжалостном эксперименте он перешагнул все рамки. В прошлом еще и беспринципный боевой маг, бравшийся за любую работу, если достаточно платили. Не брезгуя ничем. Если моральные принципы у него и существовали, то это была какая-то его собственная, неведомая другим мораль. Неуживчивый, сто пятидесятисемилетний, одаренный невероятным талантом и что самое поганое, любознательностью фанатика. Его исследования не несли определенной цели. Другой бы, ищущий вечную молодость или как превратить камень в золото, имея такие способности и средства, уже бы давно все нашел и успокоился. Может, книжку бы о своих изысканиях напечатал, в Совете магов заседал или предпочел, чтобы ему поставили статую при жизни. Этот же не искал ничего определенного, или искал, но о том никому ничего не было известно. Его исследования перескакивали с происхождения магии до особенностей наследования цвета волос и глаз. Он изучал руны, проклятья, травы, светлую магию и нежитееведение. От скуки или желая достичь чего-то недостижимого, он интересовался абсолютно всем, даже тем, что и не имело магическую природу. А просто было любопытно. И не всегда предмет его исследований после встречи с магом выживал.