Павел Блинников - Сказочка дедушки Абдулы

От волнения пот заструился по лбу героя. Он положил пистолет, который был специально обтянут мягкой тканью, на дно вентиляции и изогнув кисть, дотянулся до запасного магазина. Все может быть, так что лучше подготовиться заранее. А вдруг прибежит охрана, и что тогда? Пускай пистолет с глушителем, но и такого нельзя исключать. Он резко распрямил кисть, и ремешок удерживающий магазин на запястье оторвался. Вова аккуратно поставил магазин перед собой, так чтобы в случае чего мог нажать на крючок который выбрасывал пустой, а потом просто надеть пистолет на полный. И только после этих приготовлений он наконец стал внимательно разглядывать полулежащего на кровати Эвана.

Из-за решетки и слабого зрения Вова не мог сказать точно, кто лежит перед ним. Определенно мужчина, определенно здоровый, но лица не разглядеть. А может это не Эван, а Эмет? Впрочем разведка докладывала что он вернется только завтра, но если разведка ошиблась? Или может это не Эмет, а другой любовник. Но тогда где сам Эван? Нет, так не пойдет надо убедиться наверняка. Проклятое зрение! И ведь самое противное, что очки в его случае помогали слабо, как и контактные линзы. Был шанс на лазерную хирургию, но Вова отмел его. Слишком велик риск ослепнуть полностью, а слепой герой только курам на смех. Тогда оставался только одни выход — выбить решетку и убедившись выстрелить. Но и это тоже было слишком опасно. Эван может его заметить, и тогда в него уже будет невозможно попасть. Вова слишком хорошо знал, с какой скоростью двигается антихрист. Он прекрасно помнил те кадры, когда первый герой не смог его убить. Вот Эван дергается, и вот уже превращается в размытый силуэт летящий крушить дома. Значит тоже не годиться. И еще время поджимает. Сигнал смены караула уже подали, и у него есть не больше десяти минут. А ведь надо еще вернуться, а при этом придется двигаться задом и отталкиваться рукой. Значит надо принимать решение сейчас, такого шанса больше не будет. Проклятые, проклятые глаза!!!

Вова успокоился и стал всматриваться. Тонкая сетка была черного цвета, и от этого казалось, что тело Эвана одето в странную одежду. Что-то вроде его обтягивающего костюма, только разноцветного. Он продолжал фокусироваться, от напряжения из глаз потекли слезы. Тело плыло перед глазами и вот, вот… Что-то такое вроде вырисовывалось. Эван переливался, плыл, одновременно оставаясь на месте, и внезапно Вове удалось сфокусировать взгляд. Он отчетливо увидел лицо Эвана. Зловещие черные глаза разглядывали его, а губы изогнулись в презрительной улыбке. Страх пронзил Вову, и он тут же восемь раз нажал на курок, выпуская весь магазин прямо в лицо антихриста. Его всего заколотило, и он лихорадочно нажимал на крючок, выкидывающий пустой магазин. Но он не просчитал одного момента — выпавший магазин отскочил от пола вентиляции и задел полный. Тот упал. Вова попробовал поднять его не выпуская пистолет из руки — не получилось. Тогда он быстро положил пистолет, поставил магазин "на попа", а потом так же быстро поднял пистолет и с силой насадил его на магазин. И только тогда повернулся чтобы пустить контрольный выстрел Эвану в голову. Пистолет выпал из ослабевшей руки. В дырке от пуль через решетку открывался прекрасный обзор мертвого тела. На кровати лежал Эмет, и в его груди зияло восемь кровавых дыр. Через секунду справа от него послышался треск ломаемого камня, и его раздавило в кровавую кашу. Единственная целая кость в его теле осталась в оторвавшейся голени.

— Ты помылся, а я еще нет. — сказал Эван.

— Ну ладно, иди. Только недолго. — ответил Эмет.

Эван пошел в ванную и быстренько включил воду. Раздеваться ему не было надобности, он и так был голым. Он не стал намыливаться, все равно вскоре снова придется сюда идти, и просто позволил струям кипятка стекать по его мускулистому телу. У него ушло на это всего пара минут, он вылез и решил раз уж зашел сюда помочиться. Он отлил прямо в раковину, так как туалет у него был отдельным, и там сейчас томилась одна шлюха, которая сегодня утром испортила ему настроение. Принесла какую-то отвратительную еду, а потом долго извинялась и говорила что, наверное, на кухне что-то перепутали. Но Эван не стал ее слушать, и теперь уже ей приходится жрать дерьмо в самом прямом смысле. Отлив, он продолжил вытираться когда вдруг услышал звук. А вернее восемь звуков подряд. Тихих как будто приглушенных выстрелов. Выстрелов? Выстрелов!!!

Он отрыл входную дверь и увидел самое страшное зрелище за все последние три с лишним года. В груди Эвана, в том самом месте, где была вытатуирована его собственная голова зияли несколько пулевых дыр. Герой!!! Определить как и откуда стреляли, не составило труда. Вентиляция. На то чтобы осознать это и начать действовать у Эвана ушло чуть больше двадцати секунд. В это время Вова пытался поменять магазин. Эван был все еще в ванной, и он врезался в стену разворачивая камень с металлом и уже секундой позже почувствовал, что добрался до мягкого и податливого человеческого тела. Эван буквально замесил последнего героя как тесто. Все кости кроме голени, которая оторвалась сразу, были раскрошены в труху, а внутренние органы обильно перемешались с каменной крошкой и металлической стружкой. Эван продолжал месить героя почти минуту, хотя тот умер сразу — его сплющило стенками вентиляционной трубы. Но Эвану было все равно. Только что убили его единственного друга, и он спокойно делал фарш из убийцы. Никаких чувств он при этом не испытывал. Ни гнева, ни радости, ничего. Просто это такой прощальный подарок своей мертвой жене. Эван знал, что Эмету это понравилось бы.