Елена Козак: Маг и ведьма

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, обязана ли поднимать ставку. Хотя, зачем вспоминать? Я и так помнила. Да, обязана.

— А чем мне поднять ставку? Кстати, докажи, что это деньги, — я бросила взгляд на второй мешочек.

Незнакомец развязал ленточки, явив взору золотые монеты.

— Твоя очередь.

— Надеюсь, в этот раз ты не откажешься от денег? — я, как в самом начале игры, потянулась к монетам, а он, как тогда, перехватил мою руку.

Дежавю.

— Чего ты хочешь? — его взгляд обжег меня, а пальцы нежно пробежали по моей руке. Я вырвала ладонь.

— Разденься! — противник не раздумывал.

— Что? — от его наглости я едва не потеряла дар речи. — Да, как ты…

Я не договорила, так как противник прервал меня:

— Хочешь, помогу? — не дождавшись пока я отвечу ему какой-то колкостью, он скинул с себя плащ и начал расстегивать обнаружившуюся под ним белую рубашку. Быстро расстегнул пуговицы, скинул и ее тоже, насмешливо и призывно глядя на меня.

Я сглотнула, пытаясь вернуть взор, блуждавший по его загорелому упругому животу и груди. Но он против моей воли с каждым мгновением спускался все ниже…

Давай же, подними взгляд!

Мне все же удалось немного успокоиться, посмотреть в его глаза, горевшие пламенем из самой бездны. Она так и манила меня к себе.

И угораздило же меня сесть с ним играть.

— Хорошо, я подниму ставку, но только, если после этого мы откроем карты.

— Договорились, — его голос был спокойным, даже довольным, в то время как мой едва не метал молнии.

Я поднялась, отошла на несколько шагов и отвернулась от мужчины. Глядя в окно, принялась расшнуровывать платье на груди. Из-за стремительности моих движений завязался узел. Пришлось подойти ближе к свету, пытаясь расшнуровать.

— Тебе помочь? — вежливо поинтересовался противник.

— Обойдусь как-нибудь, — я была зла, и, прежде всего, на себя: если меня сейчас увидит кто-то из ведьм… Поэтому и обошлась совсем без вежливости, даже намека на нее.

Наконец, узел поддался. Я скинула платье, оставшись только лишь в нижнем белье: корсете и коротких панталонах. Ну, вот и все.

Я повернулась к зрителю:

— Доволен?

— Почти. Как на счет того, чтобы продолжить? — наши глаза встретились. И внезапно на место злости пришло желание обмануть его, досадить.

— Почему бы и нет, — я вновь отвернулась, затем сделала так, что б мои длинные волосы закрыли всю спину, расстегнула корсет и отбросила его в сторону. Потом панталоны… Жаль, мои волосы были не настолько длинные, чтобы помочь и сейчас. Но эта игра. И одну минуту в полутемной комнате, стоя нагишом, я выдержу.

Полностью раздевшись, не утерпела: через плечо посмотрела на мужчину — насмешливо, страстно: "попробуй, возьми". И пусть только кто-то скажет, что играть с огнем опасно! Я и так зашла слишком далеко.

Его глаза полыхнули, но от моего лица он взгляда так и не отвел.

Я стремительно отвернулась и подхватила с кровати простынь. Быстро завернулась в нее всем телом — она доставала до пола — и шагнула к столику:

— Итак, продолжим?

Противник на несколько мгновений растерялся. Насмешка слетела с его лица:

— Мы так не договаривались.

— Отчего? — на моем лице сквозило удивление, — я разделась, а ни о чем другом мы не говорили.

Я провела тебя.

Противник улыбнулся: мы еще посмотрим, кто кого…

Я подняла свои карты и вздрогнула: восьмерка, валет, две дамы… — он подменил карты. В тишине — я все никак не могла прийти в себя — его голос прозвучал издевательски:

— Открываем?

Я подняла на него глаза:

— Ты смошенничал.

— Неужели? А ты разве нет?

Я молчала. Только сердце колотилось. Ты с самого начала знал…

— Хочешь, принесут другую колоду. Начнем сначала. Честно…

— Нет! — я со злостью отбросила карты в сторону и встала из-за стола. — Уходи!

Я стояла возле двери, спиной к бывшему противнику, и ждала, а ветер холодил мои голые плечи. "Все-таки зима ужасное время года. От холода ничего не спасает, даже натопленный камин внизу и законопаченные окна", — успела подумать я, прежде чем почувствовала, его горячие руки на своих плечах. Я обернулась, вырываясь из объятий:

— Уходи.

Мужчина не двинулся с места. Только его лицо затуманилось, стало каким-то нереальным. Я захотела… поцеловать его, почувствовать его губы на своем теле. Он коснулся меня, медленно наклонился, казалось, оттягивая тот момент, когда наши губы сольются. Но не выдержал, я почувствовала, что уже прижата к стене и новое касание губ, обжигающее тело, и его руки, почти коснувшиеся моих грудей…