Джеймс Клеменс - И пала тьма

Тилар скинул тени и с опаской двинулся через зал. Дойдя до одной из дыр, откуда доносился похожий на завывания ветра рокот реки, он заглянул вниз.

Глубоко в воде виднелось слабое сияние. Вероятно, светящаяся рыба-игла плыла против течения. Почти сразу ее унесло водой.

Тилар миновал изуродованную часть зала и продолжал идти уже увереннее. Позади возвышения пол прорезал еще один пролом; оттуда поднимется фонтан брызг. В них дробился и плясал свет факелов. Зрелище показалось ему чересчур веселым для такого мрачного момента.

Глаза Чризма не отрывались от меча богов. За маской равнодушия Тилар прочитал на его лице страсть.

Бог указал ему на кресло у седжа. Тилар остался стоять.

Чризм вздохнул — мягкий, приятный звук.

— Я позвал тебя сюда, Тилар, чтобы кое-что предложить.

Тилар поморщился от такого панибратства.

— Кабалу очень пригодился бы кто-то с такими необычными талантами, как у тебя. Будет жаль растратить их впустую, но мы не помешкаем, если придется. Вступай в наши ряды по доброй воле, отдай меч, и мы пощадим твоих товарищей в Высоком крыле.

Тилар уставился на сидящего перед ним бога. С располагающей внешностью, одетый в непритязательные зеленые и коричневые тона. Но он помнил другого Чризма. Он снова коснулся воспоминаний госпожи Нафф и увидел бога, который напал на нее, изнасиловал и уничтожил своим порченым семенем. Он еще чувствовал жжение его щетины на шее. Помнил боль.

Здесь не приходилось ждать милости или сострадания.

Пальцы крепче стиснули меч.

Чризм заметил, как он напрягся.

— Жаль.

— Кто ты? — спросил Тилар.

Ему требовалось разузнать побольше. Судя по легкости, с которой его принял бог, где-то кроется ловушка. Он хотел выиграть время, чтобы разгадать ее, или дождаться, что Чризм потеряет осторожность.

И он очень хотел получить ответы на многие вопросы.

— Я все еще Чризм, — ответил бог. — Или, вернее, такой же Чризм, как и тот, что обитал в этой коже прежде. Мы одно и то же, каждый — треть единого целого. Только эфриновые части растворились в эфире. Нам их не достать, а их не заботят дела плоти.

— Ты наэфрин. — Тилар осознал спрятанную в словах бога правду. Его голос переполняло отвращение. — Ты — подземная часть Чризма.

Тот передернул плечами.

— Я имею такое же право носить эту оболочку, как и он.

— Но как?.. Что случилось с прежним Чризмом?

— Его больше нет. Сожжен мечом, что ты сейчас держишь в руках.

— Ты убил часть себя?

— Какая разница? Размежевание отделило от меня все мягкое и доброе, и та часть обрела плоть в вашем мире. О великой цели забыли. Но в наэфире помнят о ней! Помнят до сих пор. Многие из тех, что служили Тому, Кто Придет, выжили. И мы объединились.

— Кабал, — пробормотал себе под нос Тилар.

Ответом ему послужил кивок:

— Когда время пришло, Кабал выкрал меч богов, напоил кровью и спрятал в том месте, где Чризм когда-то заявил свои права на землю. Конечно, он знал и чувствовал, как наполняется ядом его драгоценный сад, и пришел к колоннам. Его оказалось так легко поймать… во второй раз.

— Что ты имеешь в виду?

Чризм выпрямился на троне.

— Правильно. Вы ведь так и не знаете правду. — Из его рта вырвался злобный смех. — Историю о том, как Чризм основал Первую землю. Все произошло не так, как расписывают ваши красноречивые историки. Хочешь узнать, как все случилось в действительности?

Тилар заметил какое-то копошение за спиной Чризма.

— И что же произошло? — сухо спросил Тилар, но в то же время перехватил меч богов, чтобы привлечь внимание Чризма.

— Боги пришли в ваш мир в темные времена. Люди и боги вершили в Мириллии жуткие преступления. И Чризм ничем не отличался от других. Он совершал ужасные вещи. В конце концов люди его поймали и приковали цепями к тем колоннам. Перерезали до кости горло, запястья и пах. Они хотели убить демона, который погубил в их деревнях целую тысячу детей. Но кровь Чризма текла и текла. Он не умирал, а питал здешнюю землю. Его Милость пустила корни, а безумие отступило. Тогда он посвятил себя этой земле и провел еще сотню лет прикованным к колоннам. Только потом его освободили.

По коже Тилара побежали мурашки. Столетие в цепях…

— Только после освобождения его открытие дошло до других богов, и многие из них решили осесть, чтобы избежать безумия. Но первый из них, Чризм, стал оседлым не по собственному выбору и даже не от отчаяния. Его принудили к этому. Жестокое, кровавое начало новой эры Мириллии.