Татьяна Нартова - Зимнее солнце

— Ну, Лидка, или пан или пропал! — решительно подбадривая себя, я зашла в домик. Внутри он оказался меньше, чем казался снаружи. Небольшая лесенка, упиравшаяся в потолок, пара лавок и грубо обтесанный стол — вот и все убранство. Я начала осторожно карабкаться наверх, пока моя голова не уткнулась в шерстяной ковер у самой двери приемной Сотворителя. Аккуратно откинув в сторону мешающуюся тряпку, я выбралась из узкого лаза. Под ноги лег, казавшийся прозрачным из-за обилия лака, паркет теплого светло-золотого цвета. Со стен ниспадали тяжелые гардины, но ничего кроме них в зале не было. Права, противоположная стена была расписана красками. Я с интересом подошла к ней, касаясь руками зеленоватого побега какого-то цветка, вокруг которого увивалась коричневая змея. Как ни странно, я не испытывала ни страха, ни смущения. Что-то странно знакомое в самой атмосфере этого помещения придавало мне уверенности в себе. То, что Сотворитель не наставил в нем золотых статуй и фарфоровых фаз, говорило лишь в пользу главы лекверов. Значит, он еще не успел поставить себя выше всего мира и оставался шанс, что меня он выслушает без особенных выкрутасов. Карман широких брюк едва не прожигали опущенные в него фотографии. Я даже пару раз сунул туда руку, словно проверяя, не превратились ли они, и правда, в раскаленные угольки. Кажется, я слишком увлеклась, рассматривая местную настенную живопись, так что шорох за спиной не сразу привлек мое внимание.

Лучше бы я не оборачивалась! Это было слишком даже для меня, перенесшей, казалось все. Черные пятнышки зрачков, хранившие внутри себя парочку негаснущих солнц, задержались на моих коротких волосах, потом на цепочке с затейливым кулоном.

— Сотворитель приветствует вас, леди Лидия, — произнес леквер. То, что это был леквер, я уже не сомневалась, и от этого становилось еще больнее.

— Взаимно, — холодно откликнулась я. Первый порыв броситься к нему на шею быстро угас, особенно после его приветствия. Хотя ноги продолжали подкашиваться, а сердце начало стучать так громко, что я едва не оглохла.

— Вы хотели видеть меня. Так о чем мы будем говорить? — сама собой вырвалась усмешка. Действительно, о чем? Закусив губу, я молча уставилась прямо в глаза местному повелителю. Из открытого окна доносился свежий ветерок, наполненный утренним морозцем, живо отрезвивший меня. Я мимоходом отметила, что на Сотворителе красовалась великолепная золотистая рубашка и черный с золотым камзол. И не удержалась от нервного:

— Вам очень идет этот костюм. Из какого материала он сделан?

— Вы пришли обсудить одежду или все же перейдем к делу? — оборвал мое ехидство Дэрлиан. Мне оставалось только уступить. Впрочем, он всегда умел убеждать. Правда, тогда подчиняться хотелось как-то больше, нежели сейчас. Прямо перед мужчиной появилось кресло, в которое он элегантно, почти по-кошачьи, опустился, — Присаживайтесь!

Второе кресло возникло напротив повелителя лекверов, дружески зазывая в свое темно-красное ложе. Но я только головой покачала:

— Лучше я постою. Как вы уже сказали, мы сейчас здесь собрались не для того, чтобы переливать из пустого в порожнее. Вы знаете такого леквера как Гервен Элистар?

— Естественно. В мои обязанности входит знать всех, проживающих в этом мире и за его пределами тоже.

— Значит, вам должно быть известно, что он ушел от нас. Не так давно меня обвинили в нарушении границ этого мира, а Гервена в пособничестве моей особе. К сожалению, суд оказался слишком… предвзятым.

— Суд? Предвзятый? Такого просто не может быть, — уверенно произнес леквер.

— В этом вы очень ошибаетесь. Вашей представительницей на процессе выступала сама Азули. И именно благодаря ее изощренным… действиям я оказалась виновна совершенно не в том, что мне вменяли до суда.

— Всевидящая Азули — один из основных столпов справедливости и порядка в этом мире. Чем же вам не она угодила? Насколько я знаю, вы действительно нарушили границу Кайроса, являющегося, кстати, частной территорией.

— Нас приговорили к каторге на рудниках в Закрытом городе, — отвернувшись к окну, продолжила я. Слишком велико было желание расцарапать красивое лицо этого бездушного леквера. Слезы душили меня, не давая, как следует, собраться с мыслями, — К сожалению, приговор не был выполнен.

— К сожалению? — в голосе Дэрлиана промелькнуло любопытство и недоверие.

— Потому что нас потащили в зал для проведения одного крайне неприятного обряда. Меня хотели сделать следующей узнающей. А Гервен при этом должен был навсегда уйти. Нет, не уйти — умереть. Только вот у Азули и ее… подруг ничего не вышло.