Для этого архангел решил воспользоваться памятью дома, как делал это ранее, когда хотел узнать о произошедших в жизни девушки событиях за то время, пока сам отсутствовал. Теперь ему вновь понадобились воспоминания, содержащиеся в стенах этой комнаты и буквально пропитавшие вещи, находившиеся здесь. Они были безмолвными свидетелями всех событий, что развернулись в этом уютном помещении и представляли собой кладезь бесценной информации, которая была просто необходима парню, чтобы составить целостную картину произошедшего после его ухода.
Оглядев комнату, Габриель решил прочесть память постели, которая приютила его, когда он в этом нуждался, и, можно сказать, была в эпицентре развернувшегося сражения. Подойдя к кровати, архангел прикоснулся к резным столбикам, поддерживающим балдахин, и в то же мгновение его сознание заполонила целая череда образов, из которых он поспешно выбирал те, что происходили в нужный отрезок времени.
Вот парень увидел самого себя, только неестественно бледного, в бесчувственном состоянии возлежащего на перине, и Ливию, которая бережно держала его руку, с тревогой взирая на Охотника, что-то шепча. К сожалению, что именно, он понять не мог, но уже видеть её было для него истинным наслаждением, а сознание того, что она не жалея сил и времени заботилась о нём, наполняла его сердце благодарностью и нежностью. Но вот видение закончилось, и перед мысленным взором Габриеля предстало иное воспоминание. Комната была наполнена невероятно ярким светом, таким, что даже тьма наступившей ночи отступила прочь. Исходило это сияние от шарообразных существ, буквально пульсирующих от невероятной энергии, заключенной в них. Они, сбившись в плотную группу, окружили его бесчувственное тело, вызывая в нём процессы преобразования и подпитывая его силами для этого. Посланники, погружённые своим занятием, не заметили, как дверь в комнату распахнулась и появилась ведьма. Парень почувствовал, как внутри у него всё буквально сжалось в тугой комок, едва он увидел, каким ужасом исказилось лицо девушки, когда она, не смотря на ослепивший её ангельский свет, смотрела на происходящее. Взъерошенная, босиком и в одной тонкой ночной сорочке, она, прикрывая лицо руками, жалась к стенке, но всё же не смотря на дискомфорт от яркого свечения, не отрывала взор от постели, где разворачивалось таинственное и пугающее действо. И читая на личике возлюбленной целую гамму противоречивых чувств, Габриель почувствовал раскаяние за то, что из-за своего эгоизма и желания чувствовать её рядом заставил Оливию пережить такое потрясение. Однако храбрая девушка справилась со своим страхом, видимо решив, что Посланники пришли для того, чтобы причинить ему зло, и, осознав неминуемую разлуку, бросилась в атаку. А перед ним поплыли быстро сменяющие друг друга образы того, с каким упорством и целеустремленностью Ливия затем боролась с ангелами, а её уютная комнатка превращалась в средоточие хаоса и безумства, в место проведения активных боевых действий. Всё кончилось на видении того, как среди руин, в которые обратилось жилище девушки, на полу сидят три могущественные ведьмы Уоррен и старшие из них всячески пытаются успокоить и ободрить младшенькую. Архангел видел тревогу на лицах Милинды и Сандры, а глаза их таили в себе страх, и не надо быть великим Небесным Охотником, чтобы понять по какому поводу такие волнения. Ливия, свернувшись в жалкий комок, жалась к родительницам, словно желая найти забвение от своих мук в лучах их любви и заботы. Плечи девушки вздрагивали, а сама она казалось вконец сломленной, как кукла в руках жестокосердечной хозяйки. Только для Габриеля вдруг стало жизненно важным увидеть личико юной ведьмы, которое закрывали её густые локоны, укрыв от всех эмоции Оливии. И тут она, словно угадав его желание, подняла голову, и от этого плотная завеса волос разошлась. Одного же взгляда на черты любимой парню хватило, чтобы внутри у него всё замерло и заледенело. Лицо девушки было мёртвым, пустым и утратившим своё сияние жизни. Глаза, некогда лучившиеся радостью, теперь напоминали два холодных, безликих камня, а взор их не выражал никаких чувств, лишь полное равнодушие. Ливия была подобием иссушенного засухой деревца с тонкими хрупкими веточками, которому более не нужна, да и не вернётся жизнь. Боль и муки, невероятное горе от потери любви стали той разрушительной силой, что сотворила с ведьмой такое и привела к жутким последствиям. От одного вида безликого существа, в которое обратилась храбрая, отважная, упрямая, некогда полная внутреннего сияния девушка, смерть начинала казаться подарком судьбы. Может быть, когда из тела вырывают душу, а сердце раздавили прямо в груди, превратив его в кровавое месиво и тем самым навсегда лишив каких-либо глубоких чувств, это действительно было так? Ведь мёртвым ничего такого более не надо. Только Оливия всё же продолжала быть невероятно сильным духом человеком, так как после всего выпавшего на её долю она продолжала существовать, и это восхитило Габриеля, потрясённого до основания открывшимся ему образом.
Читать дальше