Джин Вульф - Рыцарь-чародей

– Нашел ондатровую нору под водой, – сказал он. – Нырял и копал, поднимался на поверхность, чтобы набрать воздуха в грудь, а головни все горели и шипели. Потерял счет ныркам и ожогам, но не утонул. Вынырнул в ондатровом домике и дышал там. Дождался, когда ангриды решили, что все утонули, и ушли.

Я кивнул с таким чувством, будто видел все своими глазами.

– Попытался выкарабкаться на берег, но моя тень отделилась от меня. Упала обратно в пруд. До сих пор остается там. – Бородач потряс головой. – Сны? Нет, не сны… До сих пор барахтаюсь в пруду, и в меня летят горящие головни. Пытаюсь выкарабкаться на берег. Скользко… И огонь обжигает лицо.

– Если я останусь здесь на ночь, я могу разбудить вас, коли вам приснится дурной сон, – предложил я.

– Шилдстар, – пробормотал бородач. – Он высокий, как дерево, Шилдстар. Кожа как снег. Глаза как у совы. Я видел, как он схватил Бальдига и оторвал у него руки. Могу показать, где. Ты действительно направляешься в Гриффинсфорд, Эйбел?

– Да, – сказал я. – Я пойду завтра, если вы покажете мне дорогу.

– Я пойду с тобой, – пообещал бородач. – В этом году я еще не наведывался туда. Раньше часто ходил. Раньше жил там.

– Здорово, – сказал я. – У меня будет спутник, с которым можно поговорить и который знает дорогу. Мой брат наверняка страшно разозлился на меня, но сейчас уже остыл.

– Нет, нет, – пробормотал бородач. – Нет, нет. Бертольд Храбрый никогда не сердится на тебя, брат. Ты же не разбойник.

Так я остался с Бертольдом Храбрым. Он был малость не в своем уме, и у него не всегда все получалось. Но в смелости он не уступал мужчинам, которых мне доводилось встречать в жизни, и отличался исключительным великодушием. Я по мере сил заботился о нем и помогал ему, а он по мере сил заботился обо мне и учил меня. За годы нашего совместного проживания Бертольд Храбрый сделал мне много хорошего, Бен, но в конце концов я сумел отблагодарить его и, возможно, таким образом совершил самое доброе дело в своей жизни.

Иногда я задаюсь вопросом, не потому ли Парка сказала, что я Эйбел. Все описанные события происходили на северной окраине Целидона. Мне следовало упомянуть об этом раньше.

На следующий день Бертольд Храбрый занемог и попросил меня не уходить, поэтому я отправился на охоту, а не в Гриффинсфорд. Охотником тогда я был неважным, но благодаря скорее везению, чем умению, поразил двумя стрелами оленя. Древки стрел сломались, когда зверь упал, но железные наконечники я сохранил. Вечером, когда мы уплетали за обе щеки жареную оленину, я завел речь про эльфов и спросил Бертольда Храброго, слышал ли он об Эльфрисе и знает ли что-нибудь о народе, обитающем там.

– Да, – кивнул он.

– Я имею в виду настоящий Эльфрис.

Он промолчал.

– В Иррингсмауте одна женщина рассказывала историю про девушку, которая должна была выйти замуж за короля эльфов, но хитростью не подпустила его к своей постели. Но это просто сказка. Никто в нее не верит.

– Они иногда приходят сюда, – пробормотал Бертольд.

– Неужели? Настоящие эльфы?

– Да. Ростом не выше вот этих языков пламени. По большей части черные как уголь, как сажа. И грязные как сажа. Черные с головы до пят, если не считать зубов и языков. Глаза желтые и яркие как огонь.

– Они действительно существуют?

Он кивнул.

– Всего насчитывается семь миров, Эйбел. Разве я тебе не рассказывал?

Я ждал.

– Наш мир называется Митгартр. Некоторые говорят просто «Земля», но это неверно. Земля, по которой ты ходишь, реки, по которым плаваешь. Море… Только, похоже, море посередине. Воздух, которым ты дышишь. Это все Митгартр, средний мир. Значит еще три мира сверху и три мира снизу. Сразу над Митгартром находится Скай, или просто Небо. Без разницы, как называть. Туда иногда залетают сильные птицы. Не воробушки, малиновки и тому подобные пичуги. А ястребы, орлы и дикие гуси. Я видел там даже крупных цапель.

Я вспомнил летучий замок и сказал:

– Там еще облака.

– Ты правильно понял, – кивнул Бертольд Храбрый. – Не передумал идти в Гриффинсфорд? Сейчас я чувствую себя лучше, когда вдоволь наелся вкусного мяса. Все же лучше подождать до утра, я еще ни разу не наведывался в свою деревню в этом году.

– Не передумал. Но что насчет Эльфриса?

– Я покажу тебе пруд, где они швыряли в меня горящие головни, и старые могилы.

– У меня есть еще вопросы и насчет Ская, – сказал я. – Больше вопросов, чем я могу сосчитать.