Макс Фрай - Лабиринт Мёнина

— Не дождешься! — ухмыльнулся я. А потом вкратце пересказал им события сегодняшнего дня.

Воспроизвести «нобелевскую речь» Короля Мёнина, посвященную природе восприятия времени я, впрочем, даже не пытался. Да и к делу она, собственно, отношения не имела.

А дело у нас было всего одно, зато очень важное — понять, как мы будем жить в отсутствие Джуффина. Что касается Мёнина и Гурига, я решил махнуть на них рукой и ни во что не вмешиваться, даже если в Замок Рулх заявится еще дюжина древних Королей. Пусть составляют себе график царствования и усаживаются на трон поочередно. Их проблемы.

— Не вижу особых проблем, мальчик, — флегматично заметил сэр Кофа. — У Джуффина, хвала Магистрам, есть заместитель. Этот заместитель — ты. По-моему, все ясно…

— Если уж на то пошло, у Джуффина целых два заместителя, — заметил я, с надеждой взирая на Мелифаро. Мой товарищ по несчастью так и взвился:

— Как пирожные с шефом в кабинете трескать, так заместитель один, а как работу работать, так сразу два. Интересная арифметика!

Я лишь отмахнулся: тоже мне, нашел время жаловаться на жизнь… Обвел глазами присутствующих. Кажется, они всерьез полагали, будто я способен возглавить Тайный Сыск. Я с надеждой покосился на дверь Джуффинова кабинета: вдруг объявится пропажа? Однако шеф и не думал объявляться.

— Сэр Джуффин незаменим, — резюмировал я. — По крайней мере, никто из нас не способен его заменить, это точно. Конечно, можно сейчас назначить главного и пусть отдувается. Но этот самый главный — я, или кто-то другой, не важно — таких дров наломает…

— И что ты предлагаешь? — нахмурился Мелифаро. — Коллективное самоубийство? Тогда вынужден откланяться: сегодня вечером у меня дела.

— Не перебивай его, — мягко попросил Кофа. — Сэр Макс, кажется, дело говорит.

В результате все снова уставились на меня. Я вздохнул и продолжил:

— Единственное, что мне сейчас приходит в голову, так это назначить нескольких Почтеннейших Начальников одновременно. У сэра Кофы богатый опыт в земных делах, а у меня — в делах потусторонних. Мелифаро соображает почти так же шустро, как Джуффин, а Меламори не менее азартна и упряма. Сэр Шурф — такой же ловкий убийца, как наш беглый шеф, и вообще лучший его ученик. Впятером мы худо-бедно его заменим. Луукфи обременять властью не будем: буривухи нам этого не простят. А Кекки и Нумминорих пришли в Тайный Сыск позже всех и учились не у Джуффина, а у нас. Будем впятером ими командовать и посмотрим, кто кого раньше сведет в могилу.

— Генерал Бубута сказал бы на это: «Все вокруг такие умные, что за дерьмом послать некого», — ехидно улыбнулась Кекки. — Хвала Магистрам, хоть нас с Нумминорихом можно, оказывается…

— Если бы вы приговорили меня быть начальником — пусть даже один день в году! — я бы точно повесился, — с чувством сказал Нумминорих. — Все лучше, чем погубить Соединенное Королевство.

— И откуда в тебе столько патриотизма, парень? — фыркнул я.

— Смех смехом, а предложение разумное, — решительно заявил Мелифаро. — Иногда твоя голова годится не только на то, чтобы жевать, чудовище! Осталось только понять, как мы будем начальствовать. Все вместе или по очереди?

— По очереди, — твердо сказал Кофа. — Это эффективнее. Никаких дружеских дискуссий, никаких совместных решений. Начальник должен быть только один, даже если каждый день новый. Впрочем, каждый день — это слишком часто. Никто ничего не успеет довести до конца, зато целый вечер будет уходить на передачу дел преемнику. А вот полдюжины дней — в самый раз.

На том и порешили. Поскольку никто не хотел начальствовать первым, пришлось бросать жребий. Кекки держала в кулачке ароматные палочки, а Нумминорих вытягивал их одну за другой. Счастье, что среди нас нашлись люди, не заинтересованные в исходе жеребьевки, поскольку когда пять колдунов тянут жребий, короткая палочка может превратиться в длинную столько раз, сколько понадобится, и никакие джентльменские клятвы не помогут, поверьте уж моему опыту!

Первым Почтеннейшим Начальником стал сэр Кофа. После него должна была дежурить Меламори, потом Лонли-Локли, я и Мелифаро. В глубине души я надеялся, что до моего дежурства дело не дойдет. Небось через полторы-то дюжины дней шеф вернется.

Надеяться-то я надеялся, но тягостное предчувствие свинцовым компрессом легло на грудную клетку. Самое время было вспомнить, что надежда — глупое чувство. Во всяком случае, некоторые ее разновидности.