Любовь Пушкарева - Утраченный покой

– За мной долг, Джес.

– Отдашь как-нибудь, – спокойно отозвалась та. Фрешит ласково погладил ее по волосам.

– Чери, может, одумаетесь, – произнес болотник, – Франсу Росео нужна белой и сильной, не будет он ее убивать.

– А Франс ли князь? – горько отозвался Шон. – А если и князь, насколько велика его сила?

Фрешит тяжко вздохнул и ничего не ответил.

– Постарайтесь не развязать войну, – это он уже Тони.

– Я пес, а не волк. Если что, на это и упирайте. Стая Седрика отказалась от меня и трижды пыталась убить. Я одиночка. Верней, у меня своя стая, – добавил он, бросив взгляд на Ники.

– Она divinitas, – сухо констатировал болотник.

– Она моя.

– Это ты мой, понял? – вспылила Ники, – Ну… после госпожи ты мой! И только попробуй не вернуться и геройски подохнуть! Шкуру спущу!

Тони прыснул смехом и обнял ее.

– Мы надерем трупакам задницы, найдем хозяйку, и снова всё будет хорошо, малышка. Я обещаю.

– Человек! – фыркнул Шон. – Человеческий треп. Пошли уже.

– Мы будем ждать здесь, – обронил болотник.

Логово вампов внешне выглядело как полузаброшенный заводик или что-то в этом роде, нежилое здание. Парковки перед ним не было, машины заезжали прямо внутрь, и не зря – дорогие тачки в этом районе были неуместны и недолго простояли бы на улице, несмотря на ауру страха на подступах к логову.

Шон шел и как-то собирался, концентрировался. Если до этого я воспринимала воспоминания как фильм, то теперь до меня долетали отголоски чувств и мыслей.

Шон боялся. Очень боялся попасть в рабство к мертвякам и снова стать кормом. Но больше всего он боялся, что со мной случилось что-то непоправимое. Он верил, что я спасу его, вытащу из любого ада. Лишь бы я была в порядке, лишь бы осталась сама собой. Но его пугала до ступора мысль о том, что я могла измениться, стать такой, как все остальные – прежние хозяева. Он запретил себе об этом думать. Вместо этого стал вспоминать, как мы стояли возле выхода из подвала, и я смотрела на него. Смотрела, как на равного. Смотрела с лаской. С любовью.

Вдруг страх ушел. Ему стало удивительно легко. «Пати, Свет мой, вытащит меня», – уверился он. – «Если она не у них, то вытащит меня раньше или позже. Если у них, то вдвоем – мы сбежим, и мертвяки ответят за всё».

Злость и боевой азарт взбодрили кровь. Терять нечего.

– Делай, что должно, и будет, что будет, – произнес Шон с улыбкой.

Тони с искоса бросил на него на удивление спокойный взгляд.

– Это, точно, Чери. Главное, чтоб хозяйка не у них была, – добавил он.

– Если и у них, то отобьем.

– Отобьем, – кивнув, согласился пес.

Последние метров сто до входа в ангар они шли молча, зная, что у вампиров отличный слух.

– Ты знаешь, кто мы? – подойдя, спросил Шон часового, старого, но слабого вампа.

Тот уставился на них, не меняя расхлябанной позы.

– Ты слабак красный, а он блохастый. Что вы забыли здесь?

– Неправильный ответ. Мы слуги Пати Росео-Дженьювин.

От этих слов вамп собрался

– Что вам нужно?

– Поговорить с Франсом… князем.

– Его нет.

– Его нет? Или он не хочет с нами говорить? Или кто-то сует нос не в свое дело? А?

– Нет его, я же сказал.

И тут дверь ангара рывком поднялась. На пороге стояла фигуристая вампиресса, затянутая в черную кожу. Старая. Сильная. Страх сжал сердце Шона, но тут же отступил перед злостью и ненавистью.

– Инкуб, – промурлыкала мертвячка, – Чтоб мне провалиться, инкуб. А я думала, мы всех повыели.

Она намерено медленно приблизилась одновременно соблазняя и устрашая.

– Ты что, не местная? – голос Шона прозвучал весьма пренебрежительно.

Мертвячка в мгновение ока оказалась рядом с ним, и заломила ему голову вбок, обнажая шею.

– Аманда, – испугано крикнул вамп. – Это слуги белой, сильной белой. И она тебя упокоит нафиг, если ты…

Шон полетел на землю, превращая краткую вспышку паники в ярость, а психованная мертвячка уже нависала над часовым.

– Запомни, слизняк, если хочешь еще немного потоптать эту землю, а не встретить рассвет на крыше в серебряных цепях: не пытайся угрожать мне.

– Я предупреждал, хотел как лучше, – тихо проблеял перепуганный вамп.

– Где Франс? – это Тони подал голос. Зря.

Вампиресса мгновенно оказалась напротив него, почти вплотную.

– Блохастик. Тепленький блохастик, тоже раб белой, да?

Лицо Тони оставалось безмятежно спокойным, прозвучал выстрел.

– Слуга, – как ни в чем не бывало, уточнил он и, поднеся пистолет ей к подбородку, вынес мозги. – Не раб, – это уже прозвучало в пустоту.