Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

Ивина, вернувшись из больницы, обнаружила полный порядок в трехкомнатной квартире, полный холодильник продуктов, приготовленную пищу в кастрюлях и на сковородах, улыбающегося Красса и довольного малыша. Она странно улыбнулась, увидев пачку долларов, лежащую на телевизоре, рядом с пультом управления.

Так они и жили, каждый со своей любовной историей за пазухой жизни.

Однажды Красс пришел к Леночке, и остановился на пороге. В комнате он увидел Степана, устанавливающего в углу комнаты тумбу, на верху тумбы, находился мини театр, из очень старых кукол. Вещь антикварная. Красс посмотрел на Леночку, на Степана и ему показалось, что он здесь лишний на празднике жизни. Ни слова, не говоря, он вышел из квартиры. Его никто не остановил…

Красс решил на Леночке проверить, то сексуальное удовольствие с пихтовым маслом, которое он познал с Ивиной, но повторить с ней он не смог. Он понимал, что та любовь была случайной, импульсной, без продолжения. В кармане у Красса лежал новый флакон с маслом… Красс побрел домой. Ждал он, ждал Ивину с ребенком, а, не дождавшись, решил, что за ней, вероятно, опять заехал Самсон, и позвал соседа Родьку скоротать вечерок за пивом. Степан антикварный предмет мебели привез продавщице Леночке, а не отдал его директору антикварного магазина, просто потому, что затаил обиду на Ивину и Лизавету. Он сменил объект обожания. На Красса, он даже не обратил внимания, и вовсе не заметил его приход, или сделал вид, что не заметил.

Никогда не знаешь, где объявиться ангел любви, а он облюбовал дачу с лебедями. Хитрый ангел поселился в душе Тора Николаевича, уже давно в нем чувства не возникали, а тут не на шутку увлекся Лизаветой. Она первую неделю много хлопотала по хозяйству, все убирала на свой вкус, но через неделю у нее стало появляться свободное время, солнце светило исправно на маленький земельный участок внутри высокого забора. Лизавета после трудов праведных надела купальник, взяла раскладушку, поставила ее у озера и легла загорать. Тор Николаевич из своей беседки видел край этой раскладушки, Лизавету скрывал куст сирени. Он встал и почти на цыпочках подошел к молодой женщине, и двумя пальцами с двух сторон нажал ей по ребра. Она вскочила, вскрикнула, но, посмотрев на довольного Тора Николаевича, улыбнулась.

— Вам скучно, Тор Николаевич? — спросила Лизавета.

— А ты, как думаешь? Поговорить не с кем, а ты вся в работе.

— Так меня сюда взяли поработать.

— Лизавета, а ты не догадываешься, что тебя пригласили для меня? Не сопоставляла факты нашего присутствия на этой даче?

— Когда? Мне сказали убирать — я убираю.

— А, если я скажу тебе любить, ты будешь меня любить?

— Как скажите, Тор Николаевич.

— Что ты такая покорная?

— Так подчиненные всегда влюблены в своего хозяина, а я у вас давно работаю, значит, давно вас и люблю…

— Что ж ты молчала? Мне поговорить не с кем, а тут любовь моя пропадает! Где говоришь, встретимся? Ты лучше меня знаешь комнаты в этом доме, и они на месяц в нашем распоряжении. Жаль — неделю мы уже потеряли. Куда вино принести?

— Вы не шутите? А то завтра меня возьмете и уволите!

— Лизавета, я приглашаю тебя на романтическое любовное свидание без свидетелей! Говори, где здесь лучшая спальня?

— Лучшая спальня у Самсона. А вдруг он вернется? Лучше вы ко мне придете.

— А почему ни ко мне?

— У меня надежнее. Жду вас вечером после ужина.

— Разумно, я приду…

Тор Николаевич давно жил праведной жизнью, он уже и забыл, как это все может быть без жены. Красивый мужчина, с густой шевелюрой наполовину седых волос, появился на пороге спальной комнаты Лизаветы. Он был несколько обескуражен простым убранством ее комнаты. У него в комнате все было в стиле люкс, а у нее словно свалка старых вещей, далеко не антикварного вида. Среди этого мебельного хлама сидела приятная женщина, в платье с белым воротником, в белых босоножках. Его чувства попали в состояние облома, не по приколу хозяину любить служанку в нищих условиях.

— Лизавета, перейдем в холл, там приятнее, и вид из окна лучше.

Да, ангел любви куда-то улетел.

Лизавета, выпив вина в присутствии Тора Николаевича, почувствовала, что она человек. Ей импонировало его внимание, рядом с ним приятно было. Она перестала себя чувствовать горничной, душа ее возвысилась до уровня собеседника, и она спокойно отстегнула белый воротник со своего платья. Невольно женщина потянула молнию на платье до груди, маленькая золотая цепочка лучше подходила к моменту их общения.