Виктория Щабельник - Сильнее жизни

— Ты делаешь ошибку! Не позволяй ему так с собой поступать! — голос Романа, его давно умершего брата. Глеб замер у двери, стараясь понять, что происходит.

— У меня нет другого выхода! Данталион меня возненавидит, как только узнает. Но ребенок ни в чем не виноват! — Глеб всего раз слышал ее голос, но без труда узнал его. Глубокий, грудной бархатистый тембр, такой незабываемый и ненавистный. От этого голоса по его телу пробежали мурашки. Глеб вспомнил красивый мелодичный голос Регины, и его сердце сжалось от противоречивых чувств. Тогда он был слишком мал, чтобы понять то, что ему, возможно, довелось услышать, но теперь, непонятно откуда взявшиеся воспоминания собственного прошлого все расставили по местам.

— Уходи от него. Мы уедем, нас никто не найдет.

— Я не могу подвергать тебя опасности. Забудь обо мне. Ты не сможешь помочь ни мне, ни моему ребенку. Лишь себя погубишь.

— Я буду любить его как родного, — настаивал Роман.

— К несчастью, у него уже есть отец, — голос дрогнул, и Глеб понял, что Аурелия едва сдерживает слезы, — не пытайся меня отговорить. Я приняла решение. Ты был мне хорошим другом. Благодарю тебя за все.

Крик отчаяния, вырвавшийся из груди Романа, заставил Глеба вздрогнуть и проснуться. Осознание того, что ему только что пришлось вспомнить, наполнило душу отчаянием и болью. Роман! Его старший брат погиб из-за демона, которого любил. Любил преданно и безответно, до самой смерти. Будьте вы все прокляты! Но это значит… Регина ему никто! Услышав ее легкие шаги, он снова закрыл глаза и притворился спящим. У него еще будет время решить что делать.

Когда я вышла из ванной, Глеб уже спал, развалившись на старом выцветшем от времени диване. Не желая его будить, я тихонько прошла на кухню — единственное место, где можно было устроиться комфортнее, чем на полу в гостиной. Что же, если Глеб уснул, позволив мне беспрепятственно передвигаться по дому, значит, он либо начинает мне доверять, либо выбился из сил настолько, что ему сейчас все равно. В последнем я, честно говоря, сомневалась. Все же, решив хоть на время не вникать в чужие действия и поступки, я постаралась расслабиться и подумать — как наилучшим образом выпутаться из ситуации, куда я себя загнала.

— Все зависит только от тебя, — обернувшись, я с ужасом уставилась на совершенное лицо моего ночного гостя.

— Вы здесь? Это не сон? — сердце разочарованно сжалось.

— Как видишь, — присев напротив меня, Люцифер с интересом огляделся, — где мне только не доводилось бывать!

— Зачем вы здесь? Я сказала, что не приму вашего предложения.

— Примешь. У тебя не будет другого выхода. Ты сдашься, как те, кто был до тебя. Так было и так будет.

— Вы не можете знать наверняка, — возразила я.

— Зная человеческую природу, могу сказать, — Люцифер странно улыбнулся, — ты сдашься, как только поймешь, что нет надежды на спасение.

— Но не теперь? Еще рано говорить об утраченной надежде? Тогда зачем вы пришли именно сейчас.

— Возможно, ты мне не поверишь, дитя, но я желаю тебе добра. Как только ты попадешь в руки Совета, ты познаешь всю силу Адского пламени.

— Меня сожгут заживо? — голос слегка дрогнул, но я сдержалась.

— Твоя смерть станет лишь началом твоих страданий и боли, — склонившись ко мне, прошептал Люцифер. Я видела на его лице неподдельную боль и жалость. Неужели он действительно хочет мне помочь? А что если да? И сейчас, отказывая ему, я обреку себя на мучительную смерть? Но если ошибусь… Разве мало я слышала о тех, кого искусил этот Ангел с печальным взглядом?

— Вы правильно сказали — моя смерть, — подняв на него глаза, я неожиданно для себя приняла решение, — моя жизнь и моя судьба. Я не могу пойти с вами. Уходите, пожалуйста.

— Жаль, что твоя ошибка будет стоить тебе не только жизни, но и души, — по-прежнему мягко заметил Люцифер, — никто в целом мире тебя не спасет.

Он устремил взгляд на дверь, за которой по-прежнему мирно спал охотник. Знал бы он сейчас, кто решил нанести мне визит. Хотя нет, слава Богу, что ему это неизвестно. Страшно даже подумать чем могла закончиться их встреча.

Наблюдая, как в воздухе растворяется фигура Падшего, я боролась с искушением его остановить. Но не остановила…

Я была совершенно одна в темноте. Липкий страх сковал мой разум, мешая трезво мыслить. Хотелось кричать, но голос отказывался мне повиноваться, тело оказалось парализовано неведомой силой. Где-то вдалеке вспыхнула яркая точка, превращаясь в огненную линию. Мгновение, и линия побежала по спирали, с каждым новым витком приближаясь ко мне. Круг… еще один, еще. Совсем близко… Скоро огонь доберется до меня, я уже чувствовала его… холод? Неужели так бывает?