Ольга Онойко - Далекие твердыни

Бледные губы его кривит ухмылка.

— Что случилось? — участливо спрашивает пленник, бросая на Айарриу короткий взгляд. — Встал не с той ноги? Или… вообще не встал?.. — и тиккайнаец гнусно хихикает.

— Ты много говоришь, — замечает Айарриу, скрестив руки на груди и прислонившись к стене; он изучающе оглядывает Эн-Тайсу.

— Приятно поговорить с кем-нибудь живым. Даже если это ты. Кстати, может, выйдем на воздух и выпьем чего-нибудь? Я что-то загостился.

— Это верно, — вполголоса произносит Айарриу.

— Вот как? — тиккайнаец снова хихикает. — Неужели ты решил расстаться со своим драгоценным Эн-Тайсу? Нет, не верю. Ты просто дразнишь мое бедное сердце. Ты слишком меня любишь, Арри-сахарок, я знаю. Ты всегда приходишь ко мне, когда тебе плохо и тоскливо.

Последнее — правда; и правда, звучащая посреди полубредовой издевки, бьет сильнее. Глаза Айарриу расширяются и сужаются вновь, губы его дергаются, расходясь в оскале. Он медленно подходит к пленнику, с наслаждением замечая, что Эн-Тайсу, хотя и хранит на лице обычное глумливое выражение, все же подбирается в цепях, инстинктивно пытаясь отстраниться. Мышцы его напрягаются, зрачки начинают бешено пульсировать. Оскал принца мало-помалу становится улыбкой от такого чудесного зрелища.

Айарриу протягивает руку и вкладывает коготь в ямку между ключицами пленника. Его когти заточены в виде наконечников стрел и так тверды, что могут оставить царапину на граните.

— Эле Йорои думает о тебе, — говорит он. — Отчего это так?

— Киайену? — безошибочно угадывает Эн-Тайсу. — Бесы его знают. Я с ним спал в свое время, но мне не понравилось. Никогда не давай ему в рот, Арри, он может замечтаться, решить, что поймал мышь, и откусить.

Айарриу усмехается.

— Тебя хорошо кормят, — говорит он. — У тебя все мысли об одном.

— Почему же? У меня полно времени, чтобы подумать о разных вещах. О политике, о построении войск, о цветах и дворцах. Но твой вид всегда вызывает у меня непотребные мысли.

Айарриу надавливает когтем, прорвав кожу под его шеей, и медленно ведет рану вниз по груди.

— О да, — подтверждает Эн-Тайсу, точно не чувствуя боли. — Потому что ты приходишь ко мне только тогда, когда тебе невыносимо…

Его слова обрывает хлесткий удар по лицу. Голова Эн-Тайсу дергается, цепи гремят, он ударяется о стену, но оборачивается с прежней улыбкой — только губы его из белых стали алыми, и кровь стекает по подбородку.

— …невыносимо хочется, — договаривает он и даже подается вперед; лица двух принцев близки так, что они могут укусить друг друга. — Ведь по-настоящему у тебя стоит только на кровь, так, Арри-сахарок?

Айарриу резко выдыхает, но на лице его написано почти удовольствие.

— Ты нарочно злишь меня, Эн-Тайсу?

Тиккайнаец утомленно закатывает глаза.

— В такой красивой светленькой головке просто не может быть мозгов, — говорит он. — Разумеется, Арри. Я нарочно тебя злю. Ты уже сделал ублюдка своей сестре, или вставлял ей только в зад?

Айарриу тихо, издевательски смеется.

— Ты хочешь, чтобы я тебя убил, Эн-Тайсу? Ты мечтаешь об этом уже пятьдесят лет. Ты мечтаешь об этом, а не о цветах и дворцах, так? Но годы идут, я прихожу и ухожу, у тебя заново отрастают когти, зубы и уши, и ничего не меняется — ничего!

На этот раз тиккайнаец молчит. Айарриу чувствует, как внутри растекается сладкое тепло наслаждения. Он может болтать сколько угодно, это ничтожество, принц даже ни разу не вырывал ему язык, потому что не имел ничего против этой жалкой болтовни. Ему, Айарриу, достаточно сказать пару слов, чтобы болтливый эле Тиккайнай побелел и затрясся от ненависти. Он так жалок в эти минуты, что у принца действительно встает. Истомное, тянущее чувство внизу живота не требует немедленного удовлетворения, оно — надолго, и Айарриу не торопится, задумчиво рисуя когтем кровавые узоры на груди и животе пленника.

— Сегодня я убью тебя, — говорит он.

— Лжешь, — глухо отвечает Эн-Тайсу.

— Лгу. Сегодня я тебя отпущу.

Для Эн-Тайсу это настолько очевидная ложь, что он даже не удостаивает Айарриу ответом. Принц тихо смеется. Интересно, что бы сказал тиккайнаец, узнав, что эле Хетендерана действительно намерен его отпустить?

Если даже Киайену способен сдуру ляпнуть что-то об Эн-Тайсу, нет никакого удовольствия держать его здесь. Неприятно, если о пленнике начнут шептаться по углам. Айарриу действительно уже много раз забавлялся с ним, и это надоело. С другой стороны, убить Эн-Тайсу — значит превратить его в воспоминание, а это еще скучнее. Если и впрямь его отпустить, когда-нибудь в будущем он может стать хорошим развлечением.