Сергей Радин - Не будите спящую ведьму

Комната неумолимо сужалась, намереваясь раздавить женщину. Ата всё-таки прыгнула, но не к стене, а под стол. Ненадёжное укрытие — металлический квадрат на четырёх тумбах, однако иллюзия безопасности на пару минут появилась.

Глядя на приближение плоскостей, мраморноглазая Ата съёжилась под столом и начала часто-часто дышать. С момента, когда она открыла глаза, ещё до приступа клаустрофобии, женщина чувствовала, как выпирает из неё скопившееся за день напряжение. Теперь же это напряжение грозило разорвать её, если тело не освободиться от лишней энергии.

Ата оглянулась в поисках выхода из тесной комнаты и всхлипнула, когда макушкой задела столешницу снизу. Стол тоже уменьшался! Мышеловка… А дышать становилось всё тяжелее. Воздуха не хватало. Не хватало не столько жадно всасывающему рту, сколько всему телу. Ата отчаянно взвыла и рванула на себе одежду. Дышать! Порами тела!.. Из кончиков пальцев метнулись острейшие когти. Они полосовали одежду, а заодно и кожу. При виде крови Ата не ужаснулась, не опомнилась, напротив — влага на коже, показалось ей, сама свежесть, а раны — дополнительная возможность дышать. И женщина яростно обрушила на себя собственное оружие. И отчётливо ощутила, как вместе с кровью выходит напряжение, сжимавшее тело в камень. Но и нанесённых порезов Ате было мало: дышать стало легче — клаустрофобия не проходила.

Женщина выкатилась на середину комнаты. Совершенно потрясающая мысль оформилась очень уверенно: надо убить вещи — и комната прекратит сужение. Ата бросилась к креслу…

… Я проснулась от шума и от острой боли по всему телу. Открыла глаза и знакомая картинка вынудила прошептать пару ласковых. Все предметы в комнате словно пропустили через камнедробилку. Уцелело только зеркало, перед которым я и стояла, одетая лишь в кровавые лоскуты, размазанные по коже.

Дверь в номер грохотала от стука, но стоявшим за нею и в голову не пришло попытаться вышибить её. Закрывающий знак напрочь отбивал мысли такого рода. Представив, на какой грохот сбежались люди, я максимально недовольным тоном откликнулась:

— Эй!.. — и, выждав паузу, добавила: — Выйду через полчаса!

— Ата, с тобою всё хорошо? — Видимо ошарашенный, майор не потребовал немедленно открыть дверь.

— Абсолютно всё в порядке, — холодно подтвердила я и услышала, как расходятся за дверью люди. Они негромко перебрасывались неслышными мне фразами, и я как-то равнодушно удивилась: сколько их собралось!..

Убедившись, что отвлекать больше не будут, я побрела к ванной комнате. Побрела, поскольку ноги приходилось не ставить, выбирая местечко, чистое от крошева, бывшего когда-то скромным убранством номера. Ноги приходилось тащить, не отрывая от пола, распихивая-раздвигая это самое крошево.

Душ занял у меня минут десять. Всё это время я пыталась понять, почему произошло то, что произошло. И только вытираясь у зеркала, сообразила: глаза! Вот уж никогда не думала, что и на них придётся накладывать закрывающий знак.

Заживляющим гелем облепила только кровоточащие царапины. Подсохшие заживут сами. Оделась и наконец вызвала управляющего отелем. Парень оказался из деловых. Он не стал охать-ахать, а сразу назвал цену разгромленного номера. Платёжный ноутбук он предусмотрительно он прихватил с собой, так что мне оставалось лишь сунуть в него банк-карту и отстегнуть нужную сумму. Затем он любезно предложил перенести мои пожитки в другой номер, а испорченный закрыл. Я хотела было спросить, не боится ли он за следующий номер, но, взглянув в его спокойное лицо, спрашивать не стала. У него не вызвал эмоций разгром, у меня не вызвала эмоций затребованная сумма. Я могу громить сколько угодно комнат, а этот парень будет приносить свой ноутбук и соблюдать спокойствие, пока я платёжеспособна. Ну что ж, неплохое равновесие.

От нового номера я отказалась. Всё-таки до вечернего рейса осталось всего ничего. Мне бы только вещи куда-нибудь пристроить да пойти погулять к океану. Лицо у меня не слишком пострадало, но я замаскировалась, использовав пудру с оттенком, дающим впечатление загара, после чего вообще перестала привлекать внимание… Поэтому я попросила проводить меня в комнаты Брента или Тайгера. Оба оказались в комнате лейтенанта. Майор мне открыл и кивнул управляющему положить мои вещи на тумбочку.

Тайгер при виде меня сделал героическую попытку подняться с дивана. Ему до сих пор было физически плохо. Брент легонько толкнул его в грудь.