Сергей Радин - Не будите спящую ведьму

— Конечно. Как у вас с продовольствием, с вещами?

— На первое время обеспечим. А потом расширим площадь поисков.

— Ну, на первое время у нас и своё есть, — задумчиво сказал Дирк, что-то явно прикидывая. А затем решился: — Хватит ли у вас аэротакси, чтобы перевезти содержимое семи вагонов? Это наш продовольственный и вещевой запас.

— Думаю, не стоит торопиться. Я же сказал — на первое время у нас есть всё. А закончив переброску людей, займёмся продуктами. Ты решился из-за оллфагов?

— Оллфаговая охрана — немаловажная причина, — согласился Дирк. — Но она взаимосвязана с другой: люди Подземья неделями, месяцами не видят дневного света. А у вас возможность часто выходить на поверхность, благодаря крыланам, есть. И есть третья причина присоединиться к вам. Случись такое счастье — забрать людей с планеты, транспорту легче взять колонистов с поверхности, нежели из подземки.

— Всё продумал, да?

— Какое там! Теперь надо будет думать об организации переселения, составлять списки на очерёдность — вот уж где муть. В один день ведь всех не перевезёшь, хоть и есть такое желание.

— Есть причина для спешки?

— Уровень воды в подземке постепенно поднимается. Нас скоро затопит, поскольку чисткой канализации никто не занимается, а машины остановились давно. А Колесо, насколько помню, построено на возвышенности.

Не оглядываясь, Иорданец кивнул, а Дирк погрузился в размышления.

Казалось бы, мне их разговор должен быть неинтересен. Но я слушала, боясь пропустить словечко. В огромном акрополе по имени Андромеда маленькая кучка (по меркам мегаполиса) народа пыталась не только выжить. Люди хотели объединиться и создать колонию с нуля. Именно так я поняла и Дирка, и Матвея. Поневоле взявшие на себя руководство выжившими, они хорошо понимали друг друга, поэтому и легко пришли к согласию. И ещё. Почему-то мне казалось, что, вернись мы из опасной экспедиции с благополучно выполненной задачей, оба руководителя не захотят покидать планету. Как и большинство спасшихся персейцев.

Внезапно Батис одной рукой вцепился в рукав Дирка, другой — резко указал куда-то назад.

Матвей резко затормозил, когда сын хлопнул его по плечу и почти одновременно раздался крик Дирка:

— Стой! Матвей, останови!

— Что ещё?!

— Возвращайся к торцу этого дома! Быстрее!

Поскольку Дирк, отложив оружие, развернулся и нетерпеливо вглядывался во что-то видное только ему и Батису, то остальные опустили было выхваченное оружие. Длинный домина поехал назад. Мы тоже глазели изо всех сил, не зная, что именно они заметили, но понимая, что увидим сразу. И увидели.

От угла дома тянулась надпись: "Внимание! Мы здесь и живы!"

Матвей остановил аэротакси и, выпрыгнув из машины, вместе с Дирком побежал к стене. Мы — за ними. Дирк светился от счастья — Иорданец улыбался поневоле, глядя на него… Вздохнув от переполняющих чувств, бывший начальник охраны провёл пальцем по широким, неровным буквам: писали, разбрызгивая краску из баллончика.

— Слой на слой, — заметил Ник. — Недавно обновляли.

— Точно! — самодовольно сказал Дирк, любуясь корявой надписью и так и этак, словно ценитель живописи, среди скучных авангардных холстов вдруг обнаруживший картину мастера-классициста.

— Интересно, видят ли они нас? — задумался Тайгер, с улыбкой следя за движением Диркового пальца.

— Вряд ли, — сказал Дирк. — Будь я на их месте — давно бы выскочил при виде маленькой компании.

— А вдруг — боятся?

— Что может быть страшнее чумовика? А мы — разговариваем, можем читать. Нет, скорее, они где-то внизу. Выходят на поверхность время от времени.

— Что будем делать? — спросил его Иорданец. — Оставишь им одну из твоих пластиковых карт с объяснением, как ими пользоваться? Или войдём?

— Не говорите ерунды! — вмешался лейтенант. — Время!

— Согласен, — со вздохом сказал Дирк. — Главное сейчас — это лаборатория.

На всякий случай он оставил две карты: одну сунул в слово "Внимание!", в трещинку, и закрепил так, чтобы было видно; другую придавил камнем у подножия стены, а затем насыпал камней поменьше и воткнул в полученную груду сорванную с куста ветку. Батис, помогавший ему с камнями, посмотрел на ветку, выудил из кармана лентоклеевой карандаш. Через минуту на конце ветки, рядом с двумя веерными листами, красовались подклеенные три оллфаговых пера. Видимо, Батис боялся, что каменную кучу с веткой всё-таки сочтут естественного происхождения, в то время как подклеенные перья ясно указывали на её искусственность.