Ольга Кай - Сказка о музыканте

Ния задумалась, вернувшись воспоминаниями в далекий день десять лет назад, когда легендарный Эльнар вышел из переполненного трактира, оставив в зале неподвижных людей с пляшущими искрами в глазах и растерянную, удивленную девчонку, замершую посреди помещения и силившуюся понять смысл происходящего. Внезапно Ния вспомнила, что Лаэрт сказал "в одиночку", хотя теперь с ним все время находился мальчик — его примерный ученик.

— А Тим? Разве он не может делать такое?

— Сейчас нет, но все придет со временем.

"Вот как? Значит, в тот раз мы зачаровали всех, собравшихся в трактире, и благодаря этому Эльнар смог уйти, — запрокинув голову, Ния смотрела на звезды, чьи огоньки мерцали сквозь густую листву, таинственно перемигиваясь. — А сегодня? Сегодня он просто напомнил мне об этом… вернее, показал заново, потому что в тот раз я ничего не поняла… А еще музыкант может, если решится, убить своих слушателей…"

Подумав об этом, девушка вздрогнула, как от озноба: слишком ярко представился ей скрипач — Лаэрт — вокруг которого замертво падают собравшиеся послушать музыку горожане.

"Нет, нет, такого не может быть" — Ния тряхнула головой, попыталась в воображении "переодеть" слушателей в форму полиции — не получилось.

— Что же такое страшное ты увидела? — Лаэрт подошел ближе, заглядывая ей в лицо, и вдруг нахмурился. — Мы с Тимом уйдем через пару дней. Пойдешь с нами?

Девушка вздрогнула, ее глаза удивленно расширились, но постепенно смысл предложения стал доходить до сознания. Ния отвернулась и принялась рассеянно колупать ногтем кору.

— Нет, — ответила она после недолгого раздумья. — Я не хочу путешествовать всю жизнь. Я хочу жить в заповедном лесу, хочу радовать близких людей, а не бродить по свету в погоне за славой.

— В погоне за славой? — брови Лаэрта сдвинулись к переносице. — Ты ведь на самом деле так не думаешь, Ния. Ты все еще обижаешься на меня. За обман? За то, что год назад, поселившись у вас, не открыл своего имени? Или за то, что когда-то давно позволил тебе запомнить себя стариком?

— Я не обижаюсь, нет, — отчего-то говорить было тяжело, но Ния вдруг почувствовала, что этот разговор — очень важен, и что он — последний. Не потому, что они больше не увидятся и не поговорят — хотя, случиться может и такое, а просто по той причине, что сегодня вечером что-то решится раз и навсегда. — Я действительно не хочу путешествовать. И потому, если б я согласилась, это было бы либо ради славы, либо…

— Ради нас. Нас с Тимом, — улыбка Лаэрта показалась по-настоящему грустной. — Но ты права. Путешествовать на самом деле не так уж и приятно, особенно, когда нет такого места, которое можно назвать домом. Прости, наверное, слава сделала меня эгоистом.

Он отвернулся, и теперь Ния видела только его спину и затылок. Лаэрт смотрел вверх, на ночное небо. Спустя некоторое время девушка услышала его шепот:

— Когда я уходил из Карены, я знал, что мы еще увидимся, а теперь… Странное предчувствие. Я не знаю, но — будь осторожна, Ния.

— Я постараюсь, — девушка подошла к нему и улыбнулась.

Наверняка Лаэрту показалось, что Ния недостаточно серьезно отнеслась к его предупреждению. Он мрачно кивнул и первым направился туда, где в свете догорающего костра негромко беседовали Тим с Илларией. Девушка последовала за ним, отставая на несколько шагов и почему-то стараясь держаться от музыканта подальше.

На полпути он вдруг обернулся.

— Скажи, а с Эльнаром ты бы пошла?

"С Эльнаром?" Ния остановилась. После того, как погиб ее отец, девушка больше всего на свете хотела однажды встретиться с легендарным Эльнаром и попроситься путешествовать с ним. Ведь музыкант не ходил по стране в одиночку — повсюду сопровождали его верные друзья, и Ния долгие годы мечтала стать одной из них. И вот он, Эльнар, сам зовет ее, но все-таки это совершенно другой человек, не тот, о котором она думала и помнила все эти десять лет. Не тот…

Ния так ничего и не сказала, но Лаэрт, видимо, прочел ответ по ее лицу. Отвернулся и медленно пошел дальше.

Весь следующий день Тим рассказывал благодарным слушательницам о путешествии, о жизни в Вышегорске, о том, как приняли их в Луге. Умолчал только о лечении Лаэрта — видимо, на то была договоренность, да его никто и не спрашивал. Ния слушала и улыбалась, понимая, что Тим действительно счастлив, найдя свое призвание. И, возможно, Лаэрт в какой-то мере заменит ему старшего брата, погибшего от рук Каренских палачей. Вечером Тима попросили спеть, и мальчик с радостью исполнил просьбу под аккомпанемент гуслей Эльнара.