Вольфганг Хольбайн - Месть нибелунгов

У принца подкосились ноги.

Несколько часов превратившееся в лохмотья платье королевы впитывало его слезы, а Нотунг, столь могущественный и бесполезный, лежал рядом. Когда солнце начало садиться, в лесу завыл волк. Только теперь принц понял отчаяние зверя. Он уже догадался, что боги решили наказать его, однако не понимал почему.

У двери послышались хлюпающие звуки, и Зигфрид, приглядевшись, увидел изувеченное тело. Это был Альбан, вернее, жестокая карикатура на Альбана. У него не было одной ноги, а руки, вывихнутые невероятным образом, торчали в разные стороны. На месте глаз, когда-то мудро смотревших на мир, зияли кровоточащие раны.

— Кхре… Кхрххре… кххра… ле… вха… — прохрипел он, и Зигфрид увидел, что его язык разделен на несколько частей.

Принц заставил себя поднять старика и перенести его искалеченное тело на постель королевы.

— Альбан, это Зигфрид. Скажи мне, что произошло.

Каждое слово давалось старику с болью, но советник знал свой долг.

— Окхххрды… Орр… орды. Укхгр… Укхргахрхд. Кхрт… т… тысякхрчи… де… декххрмоны…

Альбан был христианином, и Зигфрид об этом знал. И все же старик говорил об Утгарде, подземном царстве. Он не сомневался в том, что произошло.

— Так, значит, войско Утгарда напало на королевство? — уточнил принц.

Советник кивнул, насколько ему позволяла сделать это боль.

— Из окхрдня… всек… ххрг… меркхххтгвы…

Именно в этот момент Зигфрид принял решение во что бы то ни стало отомстить богам за эту кровавую резню.

— Прости меня, что я не был с вами, Альбан. Я бы отдал жизнь, чтобы спасти вас и Ксандрию.

— Кххоролева, — с трудом прохрипел Альбан. — Спаси… кхгр… ее…

Потребовалось несколько мгновений, чтобы смысл этих слов дошел до Зигфрида.

— Спасти Ксандрию? Значит, она жива?

Альбан хотел схватить Зигфрида за руку, но сломанные кости не позволили ему это сделать.

— Укххргард, — прошептал он, и жизнь стала покидать его тело. — Кххоролева…

Наконец смерть освободила старика от мук, державших его при жизни, дабы он смог передать эти слова Зигфриду. Альбан выполнил свой долг, и даже больше. Зигфрид взял платок, чтобы накрыть лицо преданного советника.

Он вышел на балкон, поднял Нотунг к заходящему солнцу и закричал:

— УТГА-А-АРД!!!

Орда тащила Ксандрию сквозь землю, пока все ее тело не покрылось грязью. Она выплевывала прогнившую почву, забивавшуюся ей в уши, под ногти и в лоно. Корни ранили нежную кожу королевы, но раны не кровоточили, потому что на них налипала грязь. Дышать тут было невозможно, да Ксандрия и не заботилась о том, чтобы наполнять легкие воздухом. Внезапно демоны пробили дно Мидгарда и Ксандрия полетела вниз. Так могло продолжаться до тех пор, пока она не умерла бы на пустынной земле Утгарда. Но демоны вновь впились в ее тело и, цепляясь за корни Иггдрасила, стали спускаться вниз. Они не были особо осторожны, и королева снова и снова билась головой о толстые корни, вскрикивая от боли. Когда же в ее тело впивались толстые занозы, Ксандрия едва не теряла сознание.

Там, где корни Иггдрасила уходили в землю Утгарда, демоны снова подняли королеву на плечи и потащили ее к зловонной горе, бывшей их жилищем. Они обитали там, заселив сотни грязных пещер. От войн богов, происходивших тысячи лет назад, демонам досталось много железа, поэтому, недолго думая, они приковали королеву тяжелыми цепями к отвесу скалы.

Потребовалось три дня, чтобы Ксандрия пришла в себя. Впрочем, время тут не имело никакого значения. Ее мысли сейчас вращались вокруг побега и еды. Изредка демоны бросали ей пищу, которую ничто не могло превзойти по отвратительности. Но в конце концов желудок Ксандрии пришел в такое отчаяние, что заставил рот не выплевывать то, что можно было хоть как-то переварить.

Говорить с этими созданиями не имело смысла. Они игнорировали все мольбы и просьбы королевы, снуя по пещерам туда-сюда и время от времени сверля свою пленницу неприятным взглядом. Иногда они принимались гортанно хихикать. Судя по всему, ее вид доставлял демонам чистую радость.

Так, в сущности, и было. Этим безобразным существам редко доводилось видеть нежную белую человеческую плоть, как, впрочем, и человеческий страх, и ничего прекраснее этого демоны не знали. Они хотели сломить благородство молодой красивой женщины, ибо в подземном мире это было исключительным лакомством. Через несколько дней относительного покоя, которые Ксандрия провела, рыдая и голодая, демоны начали бить ее острыми палками, наслаждаясь криком своей пленницы. Когда тело Ксандрии стало слишком слабым, чтобы исторгать истерические вопли, демоны подошли поближе и принялись расцарапывать когтями ее воспалившиеся от грязи раны. И королева оправдала их ожидания. Она плакала и молила о пощаде. Или, по крайней мере, о быстрой смерти. Демоны были в восторге.