Валерий Иващенко - Чёрная вьюга

– Эй, девка, зови сюда свою маркизу, да поживей!

Понятно, за кого принял Олеську этот русал и чего он так настырно домогался, но сама Олеська немного от такого обращения обиделась. Совсем чуть-чуть. Настолько, что выдержав некоторую паузу, в течение которой она демонстративно и неприкрыто лакомилась действительно просто умопомрачительным персиком, новая хозяйка замка в конце концов принудила дядечку гневно нахмуриться и даже чуть посмурнеть благородным ликом. И лишь потом с этакой томной ленцой и сомнением в голосе она осведомилась:

– Прямо-таки саму маркизу? А на аудиенцию вы, дяденька, записались? Послов с дарами прислали? Верительные грамоты, согласование этикетов и протоколов, то да сё – да и вообще, кто вы такой? Может быть, мне вас и на порог пустить зазорно будет…

Вчера вечером Олеська вдоволь начесалась языком. Бывшие пленники, покорённые на контрасте вежливым обхождением новой хозяйки замка и полузабытой незаплесневевшей едой, рассказали немало интересного. Но сейчас из всего того следовало отметить главное.

Магия в этом мире была, но как-то больше по мелочам. Подшаманить чуток с погодой – попутный ветер в паруса купеческой флотилии или же дождь на поля… за некоторую мзду, понятно. Немного по целительской и ремесленной части. Заколдовать новостройку от пожара и грызунов, обработать семена перед посевом. Короче, напрочь практическая и утилитарная.

А вот про боевую магию, злую и беспощадную, тут только в легендах и слыхали. Дескать, вроде были некогда сильномогучие чародеи, которые поднатужившись могли не только дурной воздух задами пускать, но сообразить неплохую молнию или огненный шар. А один даже умел зачаровать скалу, чтобы та утюжила ряды вражьего войска или вышибала крепостные ворота (нет, ну никакой фантазии в этих мужчинах!)

Так вот. Выжившие в самом замке даже толком и не поняли, какая же беда с прежним хозяином и его бандой приключилась. Попросту даже не могли предположить, что вот эта девчоночка, по которой с виду рыдают художники или роскошный бордель, даже не вспотевши вынесла хорошо укреплённый замок. Как ненароком подслушала Олеська, выбравшись перед сном подышать свежим воздухом на галерею, мнения сошлись на двух возможных версиях: либо юная мистрисс подкупила в замке достаточное число народу, а потом воспользовалась предательством. Либо же прежний маркиз просто продал ей замок, а вся драка была всего лишь эффектной показухой и дымовой завесой, под прикрытием которой он смотался…

– Прошу прощения, маркиза, – немного сконфуженный дяденька пошарил в передке своей диковинной плавучей кареты и поспешил нахлобучить на голову сияющее нечто, которое при некотором желании вполне можно было представить вольной импровизацией на тему то ли короны, то ли тернового венца. – Вас удостоил визитом…

Из дальнейшей продолжительной и весьма напыщенной речи впечатлившаяся Олеська узнала, что эрл Витим есть один из потомков легендарных морских королей, повелитель кучи морей, отмелей и заливов, дюжины островов и так далее. Мало того, этот дядечка счастливый отец двух непутёвых дочерей и одного столь же хулиганистого сына, по каковой причине частенько страдает проистекающими от тех беспокойствами и головными болями.

– Очень приятно, эрл. А я э-э… мистрисс Олеся, волшебница. Королевой удостоена титула тени – это примерно соответствует и вчера приобретённой маркизе.

Чуть подумав, она добавила, что если дядечка не избавится от маячащего за спиной войска, то разговора толком не получится. Одно лишь непотребство на фоне сплошных безобразий, право.

– А вот если вы просто в гости, как оно бывает меж добрыми соседями – тогда прошу.

Эрл в ответ разразился было гневной и весьма прочувствованной речью насчёт того, что некая маркиза захватила в плен его родную дочь и силой удерживает ту в цепях и темницах, но Олеська прервала того одною лишь сорвавшейся по её велению с ясного неба молнией.

– Не стоит напрягать горло и терзать мои уши, благородный эрл – избавьте меня от этого сомнительного удовольствия. Никакой вашей дочери в моём замке нет, да я и понятия не имею, где она…

Сердце этак сладко дрогнуло и на миг замерло. Меж скал, где теснился узкий пролив, сначало пролетело слабое эхо. Словно звук далёкого охотничьего рога, он приплыло из неведомой дали – с тем, чтобы взволновать сердца. А затем он усилился настолько, что уже отпали сомнения в его настоящести, и над морем разлилась весёлая песня.