Татьяна Каменская: Эртэ

— Ему нужен покой! Сон и покой! И, не переживайте мамочка, всё будет у вашего сына хорошо! Подлечим ему сердечко, и забирайте. А сейчас ему необходимо успокоиться и ещё немного полежать в стационаре. А вы должны его уговорить. Анализы, сами понимаете, нужно сдать повторно, кардиограмму…

Высокий, чуть полноватый мужчина в белой шапочке и в отутюженном белоснежном халате, стоял спиной к Сергею Викторовичу, повернувшись лицом к женщине, что застыла перед ним в горестной позе. Плечи женщины вздрагивали, но длинные до плеч черные волосы скрывали её лицо, и можно было лишь догадываться, что она плачет. Очередная сентиментальная мамаша, которая должна положить на лечение своего ребёнка. Детское отделение начинается прямо за поворотом длинного коридора…

Когда Сергей Викторович проходил мимо, женщина подняла голову, и он узнал её…

Это была она! Она! И глаза её, измученные и покрасневшие от слёз, выражали такую тоску и тревогу, что сердце Сергея Викторовича вдруг словно замерло, как перед прыжком, а потом неожиданно ухнуло…как в пропасть… и покатилось… покатилось, падая на острые камни, которые причиняли неимоверную боль…

— Вашему сыну нужны дорогостоящие лекарства, что-бы повысить его иммунитет… — занудливо скрипел за спиной голос молодого незнакомого ему практиканта. А что это был практикант, в том Сергей Викторович не сомневался. Интерны частенько проходят практику у них в медицинском комплексе… даже такие зануды…

— Оставляйте вашего сына, и ничего не бойтесь. А иначе… — грозил практикант.

Именно грозил, и это было так противоестественно, что к горлу Сергея Викторовича стала подниматься удушающая волна протеста. Женщина плакала, всхлипывая, и шумно сморкаясь в носовой платок, судорожно пытаясь перебить практиканта:

— Я… я не могу… ег-го оставить. С-сегодня у-у н-него д-день р-рожденье…

Стоп! Мистика какая-то. У его сына сегодня тоже день рождение…

Доктор остановился. Глухой голос практиканта звучал напористо и вместе с тем, как-будто вкрадчиво. Сергей Викторович потёр рукой вспотевший лоб. Он понимал, что ему следует вернуться обратно, что-бы остановить тот поток слёз, что льётся из глаз женщины, остановить уговоры этого молодого практиканта… Он повернулся…

— Уйди от неё, уйди! — Сергей Викторович просто заклинал незадачливого практиканта с круглым лицом и маленькими смешными усиками. — Уйди, оставь её…

И практикант, словно его послушал. Он тронул женщину за плечо, но, оглянувшись на Сергея Викторовича тут-же торопливо скрылся за дверью детского отделения. Но едва за практикантом закрылась дверь, как она вновь распахнулась, и звонкий, мальчишечий голос громко и радостно закричал:

— Мама! Папа!

Сергей Викторович остолбенел. Он видел, как мальчуган бросился на шею женщине, а затем выглянул из-за плеча матери и, помахав ему рукой, радостно подмигнул:

— Привет папка! А у меня сегодня… день рождение!

Сергей Викторович изумлённо взирал на мальчика, странно знакомого, когда позади него раздался весёлый смех и красивый мужской баритон негромко произнёс:

— Ну, здорово сын! А я за вами…

Сергей Викторович обернулся. Хотя он знал, кого увидит сейчас. Маггут? Или просто Маг! Хотя едва ли это он! Просто похож. И даже слишком… Но разве мало людей на свете, что так похожи друг на друга…

Мальчишка мчался к Сергею Викторовичу. Хотя это было не так. Он мчался к Магу, который был его отцом!

Маг подхватил мальчика и подбросил его вверх, затем, провернув его телом полное колесо, как в цирк, и только лишь после этого прижал его к себе.

— Алик, ты опять издеваешься над ребенком? — сквозь нарочито недовольный голос женщины слышался скрытый смех, и мужчина, чувствуя это, весело отпарировал:

— Зато Любаша, он вырастет смелым мужчиной. Верно сын?

И он вновь провернул с мальчиком сальто. Во время этого циркового трюка из карманов брюк ребёнка посыпалась всякая всячина. Какие-то гайки и болты, бумажки и пуговицы, а также стекляшки и камешки со звоном падали на мраморный пол, отскакивая от него со стуком, и катились дальше. Один из камешков докатился до Сергея Викторовича и, стукнувшись о его ботинок, остановился. Сергей Викторович наклонился и поднял его, ощутив тепло в руке. Он повернул ладонь. На ладони лежал синий камень индиго. Тот самый, который он искал вот уже сколько дней…

Перед ним остановилась мать ребёнка, которая собирала с пола все богатства сына. Она смотрела на Сергея Викторовича, он на неё. Она смотрела на него тревожными глазами и молчала, но он запросто мог озвучить все те слова, что могла бы сказать ему эта женщина, удивительно похожая на Эртэ…