Кира Измайлова: Книга Судьбы

На третий день на дороге начали попадаться люди – мы вышли на широкий тракт, по сторонам которого лепилось множество деревушек. Тут-то я и приметил, что Итами вдруг сделался на редкость дерганым. Особенно он нервничал, когда на дороге показывались всадники компанией побольше одного человека. Стоило нам разминуться с ними, на лице Итами читалось облегчение, что мне даже становилось любопытно. Неужто и впрямь за мальчишкой кто-то охотится? Да ну, ерунда. Кому он нужен! Обойдется.

Накаркал. После полудня навстречу нам показались трое верховых. Итами при виде них съежился и вроде даже стал меньше ростом, норовя спрятаться за мою спину. Я лично ничего особенного во всадниках не заметил: мужики как мужики, мало ли таких по дорогам слоняется? Однако волнение Итами передалось и мне, так что я счел за лучшее сесть в седло. Мало ли… Хоть лошадьми с налету не стопчут, если вдруг что

Стоило нам поравняться со встречными, я понял, что малой кровью тут не отделаться: на лицах верховых, как только они увидели Итами, отразился столь явный охотничий азарт, что они враз стали похожи на собак, затравивших зайца.

Двое враз перегородили мне дорогу, третий подъехал ближе.

– Ну, и в чем дело? – лениво спросил я, незаметно пиная Итами, чтобы отцепился от моего стремени. – Что за шутки?

– Никаких шуток, – отозвался всадник. Сейчас я рассмотрел его получше: парень немногим старше меня, чернявый, усатый, с неприятными желтоватыми глазами. – Оставьте мальчика и можете отправляться восвояси.

– Какого мальчика? – прикинулся я идиотом, но тут же понял, что тут такое не пройдет. – Ах, этого… Позволите узнать, на кой он вам сдался?

– Не позволю, – отрезал усатый. Краем глаза я видел, что Итами сделался белее мела, от выступившей на лбу испарины волосы у него моментально слиплись прядями, и теперь Итами смотрел, как из-за решетки…

– Ну что ж, тогда извините, никак не могу выполнить вашу просьбу, – пожал я плечами. – Паренек со мной, видите ли…

Усатый коротко кивнул двоим другим и скомандовал, как отрубил:

– Этого прикончить. Мальчишку брать живьем.

«Вот я и влип,» – зло подумал я, пинком отшвыривая Итами подальше – мне нужна была свобода маневра. Кто же это такие?..

Это только во всяких легендах и сказаниях герои лихо бьются разом с десятками врагов и выходят победителями. Ну, не знаю… В реальности, когда против тебя трое конных противников, которые к тому же отлично владеют оружием и слаженно действуют командой, а под ногами у тебя путается безоружный мальчишка, и надо ещё следить, чтобы его не пришибли ненароком… Словом, мне пришлось несладко.

Не знаю, чем бы кончилось дело, если бы вдруг лошадь усатого не встала на дыбы и, выкинув всадника из седла и истошно заржав, не унеслась в сторону леса. Я не стал раздумывать над причинами столь странного её поведения, а удвоил усилия и в конце концов сумел совладать со своими противниками, немного обескураженными падением предводителя. Он, кстати, так удачно рухнул с лошади, что больше и не поднялся…

Убедившись, что эта троица больше меня не побеспокоит, я кое-как отдышался и подошел к Итами. Мальчишка уставился на сперва на меня, потом на три трупа и заметно позеленел.

– Ну, и как это называется? – с плохо сдерживаемой злостью в голосе спросил я.

– Я же сказал, что один никуда не дойду… – прошептал Итами, с трудом сдерживая дрожь.

– Вот что, – прошипел я, нависая над мальчишкой. – Или ты выкладываешь, кто эти парни и чего им от тебя понадобилось, либо проваливай куда подальше! Уяснил?

Итами потряс головой.

– Я не знаю, – сказал он чуть дрогнувшим голосом.

– Ах, не знаешь… – протянул я и отвесил Итами затрещину.

Ойкнув, мальчишка отлетел в сторону и плюхнулся в пыль. Я не так уж сильно ему влепил, всего лишь шлепнул, просто он оказался очень легким.

За шиворот подняв Итами с земли, я приподнял его так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне и сказал совершенно спокойным тоном:

– Я повторяю в последний раз, Итами. Или ты всё мне рассказываешь, или мы сию же минуту расстаемся. Я не шучу. Не умею, знаешь ли…

Голову на отсечение даю, мальчишка готов был расколоться, но тут вдалеке послышался топот, мычание, окрики и прочие звуки, сопровождающие большой обоз.

– Ладно, поговорим в другом месте, – процедил я и выпустил Итами.

Разумеется, стаскивать трупы в придорожные кусты мне пришлось в одиночку – Итами попробовал было помочь, но не сдюжил, и всё то время, что я возился с покойничками, его шумно выворачивало все в тех же кустах.