А. Живой - Семь верст до небес

– Десять лет ковал его я, княже, – отвечал Иван Андрею князю, – Днем и ночью, сна совсем не зная. Но теперь с таким оружьем сильным, мне не страшен более никто!

И сказав, рассек на половины он дужара дюжего ударом. Те из мавров, кто увидел это, разбежались в страхе от Ивана.

– Видишь, княже, – молвил Громобой, – Он находит сам врагов и метит, я же волю для того даю!

И ударом новым трех дужаров, росту и сложенья не последних, он рассек почти одновременно. Вслед за тем еще троих отправил по дороге, на тот свет ведущей.

Наступает белозерцев рать. Белый лебедь на златистом солнце, уж мелькает очень близко к стану, где стоит собака Кабашон. Увидав сие, бросает быстро мавров властелин на битву с Русью новые и новые войска. Уж в кольце Белоозерцев войско, но назад ни шагу не ступило. Только выше вал из тел поганых сарацин, саршаров и дужар, все растет вокруг знамен Андрея.

На подмогу смятой Волчьей стае выступил с дружиной Патриарх. На коне, с мечом, сверкая бронью, врезался он в месиво врагов, каждый взмах его – прощанье с жизнью для проклятых мавров означает. Не сдержали натиск сарацины, обратили тыл они врагу. Трупами усеяв поле брани, отступили сотни их назад. Патриарх Викентий пуще бьется, наседает снова на врагов. Левый фланг уже переместился далеко в пределы сарацин. Сей атакой поддержал он князя, Вячеслав рубился средь врагов, окруженный лишь дружиной малой, пали все, кто был вначале с ним.

– Ты, отец, за Русь стоишь упрямо, – ободрил Викентия сам князь, увидав его в пылу сраженья, – подивиться можно только силе, что явил сегодня ты в бою. Многим молодым того бы надо!

Знамя мавров рядом развивалось, нес его Мансур, из сильных ратник. Патриарх в толпу врагов врубился и мечом свалил с коня Мансура, грудь пронзив и знамя растоптав. Но желая князю дать ответ, упустил из виду он Урима, лучника, саршарского бойца. Тот, стрелу приладив к луку точно, взвизгнув тетивой, пустил в полет смерти весть для старца Патриарха. Покачнулся вдруг отец Викентий, то стрела прошла ему сквозь сердце и упал на Руки Вячеславу, заливая кровью князю бронь. Разъяренный князь, догнав Урима, пригвоздил его к земле копьем, полумертвым бросил извиваться, словно гада мерзкого останки.

День уже кончался. Солнце село. Опустилась ночь, но бой идет.

Ночь проходит, наступает утро. Всходит солнце над горами трупов. Смерть большую жатву собрала. Пал от сабли острой Иорнанда Мал Олегович, рязанский храбрый князь. Остромир Ипатьевич пронзенный у городской стены лежит в траве, среди сотен ратников убитых. Подлая стрела из рук саршаров сердце Патриарха отыскала, на руках у князя Вячеслава с миром попрощался он навеки. Кроме них, уж боле половины, нету войска русичей в живых. Как ковер, устлали поле люди, жуткий из кровавых тел ковер. И везде торчат обломки копий, грудь пронзивших, или острые мечи, пригвоздив к земле останки трупов, некогда цветущий вид являвших, добрых молодцев со всех концов Руси. Но и маврам тут досталось крепко. Первым Рам убит на поединке, Громобой его сразил копьем. И рукой своею князь Великий Отера-злодея умертвил. Почитай, уже две трети мавров и саршар, с югордами, покрыли черными телами весь простор, поля необъятного пред градом, что навек в предания записан, имя сему граду – Солнцеград.

Но еще не завершилась битва. Вячеслав собрав бойцов покрепче, двинулся на выручку Андрея, брата своего, одной с ним крови, что врагами был обложен крепко, но сдаваться вовсе не желал. Далеко уже виднелся лебедь, что плывет вперед на фоне солнца, значит, жив еще Андрей Мстиславич. Но в ответ на это Кабашон тотчас бросил войско между братьев, чтобы им не дать соединиться. А полки повел вперед Лавритас, дикий мавр, убийца Остромира, что удар Викентия не принял, отступил, сразится не рискнув. Гневно Кабашон его за это отбранил и снова в бой бросает, чтобы славу возвернуть былую. И поднявши остру сталь Лавритас, устремил коня на Вячеслава. Да и Вячеслав его приметил. И схлестнулись оба на мечах.

А второй отряд бесстрашных мавров в бой повел тот Гарусом завомый, предводитель рода Альморади, имя коих наводило ужас. Словно смерч, они ворвались в сечу и пробили брешь в рядах Андрея, уничтожив витязей немало. Сам же Гарус близко уж к знаменам, где Андрей Мстиславич находился, рвется он вперед, и смерти жаждет для главы бойцов Белоозерья. И узрел его Андрей Мстиславич, поднял тяжкий меч, коня пришпорил, принял вызов и вперед рванулся. Зазвенел, скрестившись, меч булатный с саблей вострой в близком поединке. Сходу бьет Андрей Мстиславич метко и пробит доспех, плечо прикрывший Гаруса, начало Альморади. Истекая кровью Гарус страшный, уязвил Андрея в грудь ударом и погнул зерцало самое. Разъярившись, князь своим ударом щит разнес на тысячи частей. Оказался без защиты Гарус и, схватив покрепче свою саблю, на шелом удар обрушил страшный, оглушил он князя Белозерцев. Покачнувшись, тот упал на землю, пал с коня на травы луговые.