Татьяна Енина: Мой дедушка Питер Пен

Ну ладно, достаточно лирики. Что мы имеем здесь?

Трое детей: Девочка Венди… Неполных тринадцать лет, начало пубертатного пе-риода, когда чаще всего пробуждаются магические способности. И два мальчика Джон, десяти лет и Майкл, шести лет… Все трое исчезли прямо из своих кроваток, как были в ночных рубашках и босиком…

Это — факты. А остальное, все только домыслы и больше ничего.

Собака яростно лаяла, брызжа слюной и скаля зубы, бешено рвалась с поводка. Рвалась — в сторону окна и лаяла в небо. Мужчина изо всех сил старался удержать ее. И тоже смотрел в небо. Смотрел с тоской и болью, и как будто пытался разглядеть в беспеч-ной лазоревой глубине невидимый след.

— Мистер Дарлинг?

Мужчина вздрогнул.

— Да… Да…

Пытаясь удержать поводок одной рукой, другую он протянул для рукопожатия.

— Очень приятно, мистер…

— Детектив Морроу. Представитель полицейского департамента по преступлениям связанным с магией.

Дарлинг рассеяно кивнул.

— Вы знаете… мы раньше никогда…

— Никогда не имели отношения к магии. Охотно верю. Большинство людей, к счастью, никогда не имели отношения к магии и никогда не сталкивались с ее проявлениями. Я искренне надеюсь, мистер Дарлинг, что и в вашем случае дело обойдется чем-то более прозаическим.

Мистер Дарлинг кивнул, подтверждая, что он тоже на это надеется.

— Но для того, чтобы окончательно исключить возможность магического вмешательства, мы должны провести необходимое расследование. Вы были бы не против ответить на некоторые мои вопросы?

— Конечно… конечно…

— В таком случае, будьте любезны отвести собаку вниз… Боюсь, она будет мешать нам…

Мистер Дарлинг молча выволок надрывающуюся лаем собаку из комнаты.

Полицейские вздохнули с облегчением.

— По-моему, он здорово не в себе, — констатировал детектив Литтл, утирая капли пота со лба.

— Вас это удивляет? — Морроу печально улыбнулся, — Этот человек в одночасье потерял троих детей. Вы хоть понимаете, Литтл, что скорее всего, он не увидит их больше никогда?

Литтл посмотрел на него подозрительно.

— Вы что-то уже выяснили?

Морроу покачал головой.

— И все-таки у вас есть какие-то предположения, мистер Морроу? Что здесь про-изошло?

Голос детектива предательски дрогнул.

Страшно? Конечно, страшно… То, что непонятно, против чего бессильны выучка, опыт и оружие, всегда особенно нервирует полицейских, привыкших чувствовать себя хо-зяевами положения.

— Пока не могу сказать вам ничего конкретного, — сказал Морроу, — Могу я ви-деть миссис Дарлинг?

— Миссис Дарлинг пришлось выпить успокоительное. Сейчас она спит.

— Понятно.

Хорошо. Придется ограничиться мистером Дарлинг.

Вопрос первый и, по большому счету, единственный, и — самый главный:

— Мистер Дарлинг, не замечали ли вы в поведении детей в последнее время чего-нибудь странного? Или просто необычного?

Он качает головой, его об этом уже спрашивали.

— Совсем ничего, мистер Дарлинг?

Он изо всех сил пытается припомнить.

— У ваших детей не было выдуманных друзей?

— Нет…

А потом он поднимает голову и в измученных глазах его загорается безумный ого-нек надежды.

— Постойте!

Он срывается с места и хлопает себя по карманам, потом, бормоча извинения, вы-бегает из комнаты, а у Морроу начинает сильнее биться сердце. Что это? Предчувствие? Чушь… Просто хочется надеяться, хочется изо всех сил.

— Вот, взгляните…

Обычный листок ученической тетрадки и простенький рисунок, на котором изображена лежащая в кровати девочка, а над ней порхает на тонких стрекозиных крылышках мальчик.

— Этот рисунок передала мне учительница, миссис Паттерсон, а я, знаете ли, не придал значения… Вернее, я думал — девочка взрослеет и…

— И вы не знали, как подойти к ней с этим и начать расспрашивать.

— Где-то так… Я полагал, что матери будет проще поговорить с Венди об этом и… В общем, в тот день разговор не состоялся, а ночью… Ночью дети пропали.

Мистер Дарлинг смотрел на рисунок с мистическим ужасом.

— А вы не можете сказать, что это… за существо? И это оно… он… может быть причастен к исчезновению детей?

— Ну, во-первых, это, как вы выразились, существо, может быть действительно всего лишь фантазией девочки, хотя, конечно, совпадение было бы слишком большим… Трудно сказать…

Одежда то ли из листьев, то ли просто лохмотья… растрепанные волосы… При этом как будто обычные человеческие пропорции… Высший эльф? Но высшие эльфы не летают. А фэйри, которые умеют летать, не слишком похожи на людей. Летать еще могут маги, для этого они используют разные подручные средства, но однако же не крылья.